Эта мысль странным образом успокоила девушку. Впервые за последние годы она почувствовала, что снова живет. Теперь она станет действовать, а не просто отзываться на чужие действия, станет принимать самостоятельные решения и больше не будет чувствовать себя беспомощной.
Бросив мимолетный взгляд на тонкий профиль своего молодого мужа, она заметила, что вид у него озабоченный: он нахмурился, меж бровей отчетливо обозначилась морщинка. Темные волнистые волосы Бена были зачесаны назад, и, как ни странно, небольшие залысины над висками смягчали его суровые черты.
Можно себе представить, как он будет поражен — нет, скорее, разъярен, — когда обнаружит, что она исчезла. Ему ведь и в голову не придет, что она может его обмануть. Как и всякий восточный мужчина, будь он хоть сто раз американец, Бен пребывает в твердом убеждении, что женщина никогда не посмеет идти против его воли.
Внезапно Сьюзен остро ощутила, что Бен сидит слишком близко к ней, и сделала попытку отодвинуться, однако его крепкое бедро тут же снова оказалось прижатым к ее бедру. Ее охватила паника: эта близость уже становилась навязчивой. Она была не готова к его прикосновениям — и вообще к чьим бы то ни было прикосновениям! Сьюзен отодвинулась к самой двери и вжалась в угол, жалея, что не может превратиться в лилипута.
— Ты ведешь себя, как девственница, — протянул Бен, окинув молодую жену саркастическим взглядом.
Она и чувствовала себя девственницей, ведь уже сколько лет ни один мужчина к ней и близко не подходил. И теперь ей было мучительно неловко сидеть бедром к бедру с этим высоким мускулистым незнакомцем, который к тому же еще и хотел, чтобы она нарожала ему детей. Желудок Сьюзен болезненно сжался, и она невольно поднесла руку ко рту. Что она наделала? Как могла выскочить за него замуж? Если она не сумеет от него избавиться, то просто умрет, ведь несмотря на ласковые уговоры матери, а потом и тетки, Сьюзен не желала больше заводить семью, а уж рожать детей — и подавно.
Нет, никаких шансов Бену Асади она не даст. У него не будет возможности соблазнить ее — этого она просто не допустит. И как только подвернется случай, уйдет.
— Да расслабься ты, — сухо заявил Бен. — Я не собираюсь на тебя набрасываться.
Открыв глаза, Сьюзен окинула его взглядом из-под полуопущенных ресниц. Тут роскошный лимузин внезапно подпрыгнул на неровной дороге, и Сьюзен буквально бросило на колени к Бену. Она быстро выпрямилась и снова отодвинулась подальше, заметив, что Бен при этом недовольно поджал губы.
Молчание затягивалось, и напряжение росло. Понимая, что не стоит настраивать против себя Бена, Сьюзен отчаянно искала, что бы такое сказать.