— Я владею некоторыми техниками излечения больных с помощью магнетических практик, однако, поскольку не имею медицинского образования, не считаю себя вправе вести регулярную врачебную практику. Так, иногда помогаю знакомым, когда они о том меня слишком настойчиво просят.
— Вот это похвально, — потеплел взглядом Осташков. — А то, знаете ли, в последнее время развелось столько шарлатанов, совершенно далеких от врачебной науки, однако утверждающих, в силу «несомненной своей исключительности и выдающихся способностей», что они могут излечить любого от любой болезни. Таковыми сейчас хоть пруд пруди.
— Совершенно с вами согласна, — произнесла Анна Александровна крайне серьезно. — Поверьте, я в число таковых входить совершенно не намерена.
— Ну, вот и хорошо, — окончательно успокоился Осташков. — Чем могу служить?
— У вас находится некая крестьянская дочь Жучкина. Мне кажется, я ее знаю, — соврала Анна.
— Знаете? — искренне удивился статский советник и слегка покраснел. — Но ведь она… как бы это мягче выразиться? Из тех девиц, что предоставляют плотские утехи мужчинам за деньги. Девица весьма легкого поведения.
— Знаю, — опять соврала Анна и твердо добавила: — К этому ее могли принудить несчастливо сложившиеся обстоятельства.
— Обстоятельства? Какие такие «обстоятельства» могут принудить девицу продавать свое тело, ежели, конечно, она девица порядочная и честная? Таких обстоятельств, сударыня, не существует в природе!
— Она голодала, — быстро произнесла Турчанинова первое, что пришло ей в голову.
— Ну и что! Ежели у нас все, которые недоедают, начнут заниматься развратом, чтобы быть сытыми, то Россия превратится в сплошной, простите меня, бордель!
— Вы преувеличиваете, господин статский советник.
— Возможно. Однако можно устроиться поденщицей в дома, мыть полы, посуду, стать прачкой, солдатской портомоей, наконец. Нет, эти девицы просто не хотят честно работать. — От возмущения доктор даже вышел из-за стола и стал расхаживать по ординаторской. — Никакие обстоятельства не могут принудить нормальную девицу заниматься продажной любовью, кроме распущенности и врожденной порочности. И многие научные труды, появившиеся в последнее время, прямо на то и указуют…
— Вы, возможно, правы. А кто сказал вам… о роде ее занятий?
— Ее товарки. Они обратились в полицейскую часть по поводу ее исчезновения. Там у них взяли описание примет и нашли ее уже здесь, в Желтом доме. Они опознали ее, а вот она…
— Их не узнала, — закончила Анна.
— Верно, — сказал доктор. — А откуда вы знаете?
— Я могу ее видеть? — Турчанинова вовсе не хотела рассказывать доктору о своих способностях. Помимо прочего, этим можно было испортить его впечатление о ней.