Умом Джемма понимала, что это волшебное безобразие следует прекратить немедленно. Заорать, вскочить, треснуть обнаглевшего босса по голове папкой и убежать далеко-далеко, громко хлопнув дверью.
Но как-то не хотелось…
Девитт же продолжал неспешно заниматься «безобразием», войдя во вкус. Кто мог бы подумать, что у ее босса, в груди которого на стальных цепях подвешено железобетонное сердце, такие горячие и восхитительно — настойчивые губы? Может быть, он их у кого-нибудь позаимствовал? Специально для того, чтобы поцеловать пальчики мисс Торрел?
— По-моему, вы пытаетесь подкупить мистера Тролля, — пробормотала Джемма, чье сознание балансировало на грани обморока.
Даже, наверное, соблазнить…
Мистер мистера… Нехорошо, ой, как нехорошо.
— Вовсе нет, — отвлекся от сладких пальчиков Марк, — это было сознательное, тщательное обдуманное деловое предложение, которое сулит большие выгоды обеим сторонам.
Джемма была готова сказать «да». Ведь Девитт предлагал ей, обычной смертной, должность, ради которой некоторые готовы прошагать по трупам. А ей преподносят подарок судьбы на блюдечке с розовой (или голубой?) каемочкой. Бери и радуйся. Жизнь прекрасна!
Однако сидевший внутри нее мистер Тролль саркастически напомнил, что она в издательском союзе «Меандр» лишь из-за восстановления справедливости, точнее, из-за вендетты, и принять выгодное предложение сладкоречивого, но бессердечного Девитта означало бы предать несчастного Джереми.
Джереми.
Джемма очнулась от грез.
Ее пальчики решительно выскользнули из теплого плена мужских губ. На Девитта взглянули синие глаза, уже полные льдистых бликов.
— Может ли Джереми Торрел в том же журнале «Рапира» получить еще один шанс?
Ониксовые глаза сузились и тоже заледенели.
— Нет.
Джемма вздрогнула от этого резкого «нет», выстрелившего в нее. Она взвилась с места, с грохотом отодвинув стул. Стул упал позади нее кверху ножками.
— Тогда нам не о чем разговаривать, мистер Девитт. Ровно через четыре месяца Джемма Торрел покинет вашу компанию, а мистер Тролль найдет объект интереснее, чем благообразный ледяной голем в галстуке, у которого внутри вместо сердца железобетон.
И у которого таинственные ониксовые глаза…
Кажется, Девитт побледнел. Но она не стала всматриваться в его физиономию (насмотрелась уже!) и устремилась к двери, мечтая исчезнуть.
Вообще.
У самых дверей ее догнал сердечный голос Девитта:
— Такие предложения не делают дважды, мисс Торрел…
…Спустя полчаса Фрэнк Маршалл, заглянувший в офисное кафе, увидел мисс Торрел, роняющую слезы в стакан с пивом. Лица на мисс Торрел не было. Оно казалось замазанным белой глиной. С мисс Торрел явно творилось неладное. Сначала вспухшие губы, потом ужасные брюки, а вот теперь отсутствие лица на лице.