Джейс облокотился о перила крыльца в ожидании неизбежного выяснения отношений.
Она вышла из длинной низкой машины, и горевший на крыльце свет упал на ее лицо. Его обрамляли длинные черные локоны, сменившие косы, которыми так любил играть Джейс. Каблуки ее туфель в тот же миг увязли в глубокой грязи того, что Джейс гордо именовал передним двором. Дэниэль издала недовольный возглас.
Джейс расплылся в улыбке. Еще бы! Знакомое зрелище. Многолетней разлуки как не бывало.
— Дорогу, вижу, ты нашла.
— В той жизни я каждый день совершала подобные поездки.
Ему ли этого не помнить! Приходя вечером домой, он заставал ее у себя. И эти минуты после захода солнца становились самыми прекрасными за день, потому что Дэниэль была рядом.
А потом, даже не простившись с ним, она уехала в Денвер. И вечера превратились в пытку.
Он тряхнул головой, отгоняя от себя неприятные воспоминания о невыносимом одиночестве, которое он тогда ощутил.
— Пора тебе их возобновить, — промолвил он.
Дэниэль подняла на него глаза, пытаясь вытащить ноги из грязи.
— Ты не оставил мне выбора, Джейс, — с горечью ответила она.
Джейс пожал плечами: его не за что упрекать.
— Выбор всегда найдется, было бы желание. — С минуту он молча наблюдал, как она борется с грязью. — Сейчас помогу тебе. Грязи у нас хватает.
Дэниэль с трудом вытащила одну ногу.
— Ничто здесь не изменилось. Под ногами — камни или непролазная грязь. Я всегда ломала здесь каблуки.
— Вот почему, мэм, мы, истинные ковбои с Запада, носим сапоги, — произнес он, нарочито растягивая слова, и приставил ладонь к шляпе. Затем он двинулся было навстречу Дэниэль, но девушка предостерегающе подняла руку.
— Не надо. До крыльца уж как-нибудь дойду.
Она сделала еще один шаг вперед, подняла вторую ногу, но туфля осталась в грязи. Беспомощно балансируя на одной ноге, девушка бросила на Джейса растерянный взгляд.
Несколько прыжков — и он оказался рядом. Чтобы не потерять равновесия, ей пришлось вцепиться в его плечо. Но даже этого оказалось достаточно, чтобы разжечь в нем огонь желания. По выражению ее лица он понимал, что она принимает его помощь по необходимости, помимо своей воли. Но ему невероятно трудно было ощущать под руками ее тело, не лаская его.
Подхватив Дэниэль на руки, он прижал ее к груди, не обращая внимания на застрявшие в грязи туфли.
— Манеры пещерного человека мне вполне импонируют, — сообщила она, — но я и сама справилась бы.
Голос ее слегка дрожал. Значит, она не совсем к нему равнодушна. Впрочем, он это обнаружил еще во время ее помолвки.
— Нет, нельзя. Ты босая, а пол ледяной. — И он движением головы попросил ее открыть дверь в дом. Они сразу же почувствовали тепло, идущее из кухни, которое словно приветствовало появление Дэниэль в доме.