Может быть, вспомнив их имена, она сумеет доказать, что табличка существовала. Вдруг Эдельман подробно описал им вторую часть сообщения и они сделали наброски по его описанию?
Но как же их зовут? Имя женщины начиналось на букву «М». Она стала перебирать имена.
«Мэри? Морин? Мэрилин? Минди? Маргарет?.. Мария!»
Вот оно. Мария. Мария и Ричард Гапсбурги. Но она никак не могла вспомнить, в каком университете они работают — Йельском или Гарвардском. В любом случае это тот университет, где хранились записи великого исследователя Хайрама Бингема.
Коттен открыла браузер и набрала в поисковике «Хайрам Бингем». Именно в старых записках Бингема Ричард встретил упоминание о руинах, после чего отправился с Эдельманом на раскопки.
— Ура, — сказала Коттен, обнаружив биографию Бингема на сайте Йельского университета.
Поискав информацию в Интернете и связавшись со справочным бюро, она выяснила: Ричард Гапсбург живет в Вудбридже — ближнем пригороде Нью-Хейвена.
Коттен положила на колени диванную подушку, водрузила сверху телефон и набрала номер.
Голос собеседницы удивил ее. Он был молодым, чувственным и не вязался с образом копающейся в земле женщины-археолога.
— Здравствуйте, — сказала Коттен. — Меня зовут Коттен Стоун, я ищу доктора Ричарда Гапсбурга или Марию Гапсбург.
Она помедлила, надеясь, что женщина скажет, что она и есть Мария Гапсбург. Но в трубке молчали, поэтому Коттен продолжила:
— Я была в лагере археологов в Перу с доктором Карлом Эдельманом. Я прилетела туда собирать материал для сюжета, но доктор Гапсбург к тому времени уже уехал, и мне не удалось с ним встретиться.
Коттен снова сделала паузу.
Молчание.
— Вы не могли бы мне помочь? Не посоветуете, как с ними связаться?
— Мария Гапсбург — это я.
— Слава богу, как же я рада!
Коттен рассказала ей о своих подозрениях, что чудовищные самоубийства как-то связаны с находкой Эдельмана — хрустальной табличкой. Она спросила, не описал ли Эдельман подробно эту табличку ей или ее мужу.
— Эдельман расшифровал часть текста. И он считал, что вторая половина — графический аналог хипу. Он хотел, чтобы специалисты вроде вас…
— Вообще не понимаю, о чем вы говорите, — сказала женщина и повесила трубку.
— Агент Уайетт? — окликнул молодой семинарист в черной сутане.
— Да, — ответил Уайетт.
Он сидел в высоком мягком кресле в приемной на пятом этаже Правительственного дворца Ватикана.
Семинарист протянул ему красную папку.
— Просмотрите это, пожалуйста. Через несколько минут к вам подойдут.
Уайетт прочитал заголовок. Четкими белыми тиснеными буквами там значилось: «Понедельник», а ниже — «Томасу Уайетту лично». Он почувствовал, как сильно вымотался: за всю ночь, что он летел из округа Колумбия, удалось лишь ненадолго вздремнуть. Он не знал, зачем его вызвали из Рима, но предполагал, что дело серьезное.