Небеса словно прохудились, как будто в этот день погода, разухабившись, решила выдать всю накопившуюся за лето мерзость.
Одной из характернейших черт погони является то, что для догоняющих нет ничего важнее поимки беглецов, в то время как у тех имеются собственные планы, коим создавшееся положение мешает осуществиться. К тому же те, кто преследует, заранее знают, что они сделают с беглецами, тогда как убегающие осознают опасность лишь в миг визуального контакта.
Итак — сцена в миг визуального контакта. Не разбирая дороги, по размокшему лугу неслись два всадника. Оба часто оглядывались назад, туда, где на расстоянии в полмили с пылом, который даже ливень не остудил, летела их погоня. Беглецы помалкивали, а преследователи непрестанно оглашали окрестности громовыми проклятиями, что свидетельствовало о их более чем серьезных намерениях.
Одним из беглецов была черноволосая девушка. С лицом, выражавшим отчаяние и решимость, она заставляла лошадь маячить между своим спутником и догонявшей толпой, пытаясь заслонить того от стрел. Такое поведение у второго беглеца — мужчины — возбуждало явное недовольство, но на сей счет у нее было собственное мнение.
— Тебя же убьют, дурень! — крикнула она ему.
— Авось подавятся, — отозвался он, встряхивая головой и разбрызгивая воду с мокрых волос. Голос его звучал бодро, и уловить в нем фальшь мог лишь тот, кто хорошо его знал. Девушка, по-видимому, знала его неплохо.
Две удачливые стрелы, пущенные опытной рукой, воткнулись в землю у самых ног их лошадей, послужив грозным аргументом в пользу правоты девушки. Ее спутник оглядел горизонт и упрямо сощурился. Спасения он не видел.
Но спасение уже спешило к ним, паря в воздухе на могучих чешуйчатых крыльях и почти сливаясь с мрачным небом. Спасение выдыхало дым из широких ноздрей и спускалось с небес по свободной плавной спирали. Оно увесисто приземлилось на луг, зажав беглецов меж собой и погоней. Те растерянно оглянулись.
— Черт возьми! — логично выразился мужчина, а девушка крикнула:
— Лично я предпочитаю дракона! — и ударила ногами без того уже измученную лошадь.
— Чего хочет женщина… — пробормотал ее спутник и флегматично добавил: — Дракон так дракон, — и последовал за ней.
Преследователи были не робкого десятка, они остановились лишь тогда, когда бронированная драконья туша весьма недвусмысленно двинулась в их направлении, и мутная завеса дождя зашипела, испаряясь от гигантского языка пламени, полыхнувшего из устрашающей пасти.