Служащий из лавки скобяных товаров Хэнка привез три фанерных листа и циркулярную пилу. Он очистил от обломков стеклянные двери и окно в спальне Уэзер, закрыл их фанерой и прибил ее гвоздями.
— Так вы сможете пережить ночь, — сказал он перед уходом. — А завтра мы все сделаем как следует.
К трем часам утра эксперты-криминалисты закончили работу, а мастер из телефонной компании починил телефон. Бергена отыскать не удалось.
— Я поеду домой и оставлю у вас кого-нибудь из моих людей, — сказал Карр.
— Нет, с нами все будет в порядке, — отказалась Уэзер. — У Лукаса есть пистолет, а у меня ружье. И я сомневаюсь, что он вернется.
— Ладно, — согласился Карр. Он слегка покраснел, и Лукас догадался: шериф решил, что они спали вместе. — Оставайся на связи.
— Хорошо, — ответил Лукас и, глядя на Уэзер, сказал Карру: — Задержись на минутку, нам нужно переговорить с глазу на глаз.
— Что такое? — спросила Уэзер, уперев руки в бока.
— Это беседа двух офицеров полиции, — ответил Лукас.
Они прошли в комнату для гостей. Лукас достал из кобуры пистолет — он перезарядил его, как только вышел из душа, а теперь вытащил патрон, который дослал в ствол, и вернул его в обойму.
— Если мы сегодня не найдем Бергена, то завтра его могут линчевать.
— Я знаю, — ответил шериф. — И молюсь, чтобы оказалось, что он напился и где-то спит. Скорее всего, так оно и есть.
— Но я позвал тебя не из-за этого. Нам необходимо увезти Уэзер из города. Она будет возражать, но я каким-то образом подставил ее под удар. Могу только догадываться, в чем тут причина.
— Так постарайся убедить ее.
Лукас указал на свою сумку с вещами и смятую постель.
— Мы не так близки, как ты думаешь, Шелли.
Шериф снова покраснел.
— Я поговорю с ней завтра. Мы что-нибудь придумаем. А один полицейский будет рядом с ней постоянно.
— Хорошо.
Когда последний человек ушел, Уэзер заперла дверь и посмотрела на Лукаса.
— И о чем ты болтал с Карром? — подозрительно спросила она.
— Я задал несколько обычных вопросов и дал Шелли взглянуть на мои часы и смятую постель в спальне для гостей, — ответил он.
Его вдруг снова начало трясти. Уэзер внимательно посмотрела на него.
— Хм, наверное, мне следует тебя поблагодарить. Ты так и не согрелся?
— Да, все еще знобит. Ерунда, пройдет.
— Никогда не видела ничего глупее: ты бежал по снегу босиком, забыв обо всем на свете. Честное слово, когда мы вернулись в дом, я думала, что у тебя будет сердечный приступ.
— В тот момент мне это показалось единственным выходом, — сказал Лукас.
Она вошла в гостиную и посмотрела на поврежденные стены.