Урок заключался еще и в том, что при необходимости он всегда ее побьет, а также в том, что магию ей лучше практиковать не на его территории. Еще раз поразмыслив, она пришла к выводу, что госпиталь — самое для нее милое место.
Разворачиваясь, чтобы вернуться к Грасе, она почуяла, что чьи-то пальцы ухватили ее за подол.
— Миледи… — просипел кто-то снизу. Опустив глаза, она увидела солдата, цепляющегося за ее юбку. Все правильно. Койки для сеньоров. Как обычно, каждому — свое.
— Миледи, — тянул тот, — моя нога… ее дергает и жжет. Истомило меня это. Не могли бы вы и для меня что-то…
Она взглянула на его кое-как наспех перетянутое бедро, сосредоточиваясь внутри себя на ленивой бесчувственной пустоте. Парень относился к категории выздоравливающих.
— Благодарю, миледи, — выдохнул тот, откидываясь на спину и словно нехотя в последний момент выпуская из грязных пальцев скомканный подол. Глаза его с удовлетворением сощурились на солнечный луч, пробивавшийся в щель полога. Похоже, он тоже спешил заснуть.
— Не миледи, — отозвалась она так резко, словно ее двинули локтем под ребра. — Миледи я буду для лавочниц. Я воюю так же, как и ты. А потому зови меня Арантой.
Это был ее первый самостоятельный шаг, сделав который она стала желанной гостьей у каждого костра. Момент, начиная с которого она, как равная, ходила и сидела среди них, не шокируясь солдатским жаргоном, но и не соблазняясь им и пользуясь уважением, как мастер-ремесленник, способный сотворить нечто такое, что никому прочему не доступно. А в тот момент она, повинуясь безотчетному толчку сознания, обернулась на выход. Стоя там, Рэндалл издали поднял большой палец. И это было признанием того, что она может все.
14. Панорама с видом но Констанцу
Продвигаясь с боями вперед, назад и зигзагом, армия Баккара частью чудом, частью благодаря упорным стараниям, в результате не столько действий чьего-то несомненного военного гения, а скорее результирующего вектора разнонаправленных сил, вышла-таки в долину реки Кройн и остановилась на ее закраине, любуясь местом, как никакое другое подходящим для генерального сражения. Вдали, на самом горизонте, в излучине, громоздились опоясанные стенами башни и крутые черепичные крыши Констанцы. Лето выдалось на редкость жарким и сухим, на марше никто не волок на себе раскаленную и обжигавшую при одном прикосновении металлическую боевую сбрую. Кройн обмелел, обнажились длинные песчаные пляжи, и камыши с острыми как ножи краями, обычно торчавшие по пояс в воде, оказались теперь далеко на суше. Бирюзовые воды играли отраженным светом, а обалдевшую рыбу можно было брать руками на мелководье.