— Я знаю, что обидел тебя, — сказал Пит. — Поэтому это должно кончиться.
— Под «этим» ты подразумеваешь наш роман?
— Да.
Слезы застилали глаза, и казалось, в грудь ей вонзили нож, но Фея была согласна с Питом. Сейчас ей стало казаться, что она почти ненавидит Грейс Смит, которой раньше так восхищалась.
— Считай, что все кончено, — прошептала она.
Пит остановил машину перед отелем и взглянул на нее:
— Только и всего?
Фея вскинула голову.
— Мой отец ортопед, и он всегда мне говорил, что легче всего чистый перелом без осколков. Уверена, то же самое можно сказать и о сердце.
— Фея!
— Не трогай меня! — Она отпрянула.
Пит уронил руки на сиденье.
— Я не хотел причинить тебе боль, Фея.
— Тогда почему ты все-таки это сделал?
— Наверное, потому, что причинять людям боль удается мне лучше всего.
Фея взглянула на него:
— Пит…
— Вам осталось сниматься всего неделю. Думаю, будет лучше для всех, если я на время уеду в Лос-Анджелес.
Лучше для него, потому что тогда он забудет, что когда-то знал Фею Гриффитс. И лучше для нее, потому что ей не придется умирать каждый раз заново при взгляде на него.
— Тогда прощай, — сказала Фея.
— Да.
— Никаких долгих проводов? — спросила она дрогнувшим голосом.
— Ты такая красивая…
— Довольно! — Чувство собственного достоинства в который раз одержало верх. Если Пит когда-нибудь подумает о ней, то пусть вспоминает только хорошее. А его было немало. — Ты вскружишь мне голову своими комплиментами. Желаю тебе удачи, Пит. Я бы пожелала тебе счастья, но, думаю, ты не отыщешь его, пока живешь с призраком.
— Фея…
— Я не стану извиняться. Ты живешь с призраком!
— С воспоминаниями, Фея… Они сводят меня с ума.
— Понимаю.
— Сомневаюсь. Может быть, когда-нибудь…
— Не надо, Пит! Ты же знаешь, что у нас нет надежды.
— Можно мне поцеловать тебя в последний раз?
— Если тебе этого хочется.
— Очень…
Их губы слились в поцелуе, и Фея все крепче и крепче прижималась к нему. Из груди у нее вырвались сдавленные рыдания. Ей так хотелось умолять Пита не оставлять ее, взять ее с собой в Лос-Анджелес и забыть обо всем на свете. Но она не могла.
Пит первым разжал объятия и отстранился от нее.
— Нам было так хорошо вместе, Фея. Все дело во мне. Только держись подальше от Стоуна, ладно?
— От Грегори?
— Не уверен, что он не вынашивает планов мести. А когда я уеду…
— Я позабочусь о себе, как делала это все двадцать шесть лет, — отрезала она, распахивая дверцу машины. — Грегори Стоуну меня не испугать!
— И все равно будь осторожна.
Фея с силой захлопнула дверцу, резко повернулась и зашагала к отелю, кивая по пути знакомым и чувствуя спиной, как серый «БМВ» развернулся и поехал прочь, унося Пита из ее жизни.