— Сейчас же отпусти меня, Ол! — прошипела Макси сквозь зубы.
Первым ее порывом было закричать и вырваться из его рук, но почему-то она не торопилась это сделать…
— А если не отпущу? — мягко спросил Ол и придвинулся еще ближе.
— Тогда я изо всех сил наступлю тебе на ногу! — заявила Макси.
Ол некоторое время смотрел на нее, широко раскрыв глаза, а затем расхохотался.
К великому удивлению Макси. Ей, конечно, не особо понравилось то, что он от всей души потешается над ней. Но сам факт, что он вообще смеется, был для нее большой неожиданностью. Она так давно не видела его улыбки! И тем более не могла припомнить, когда он последний раз так раскатисто смеялся.
Когда Ол вволю отсмеялся, он взглянул на неё с высоты своего роста и немного ослабил хватку, хотя и не совсем отпустил Макси.
— Хочу предупредить тебя заранее, что на мне очень дорогие итальянские туфли ручной работы.
— Если ты меня не отпустишь, через секунду они станут раздавленными итальянскими туфлями ручной работы, — заявила Макси, не совсем понимая, что изменилось в их отношениях, но ощущая, что момент опасности миновал.
Опасности… У нее не было сомнения, что Ол намеревался поцеловать ее до того, как она рассмешила его. А он редко отказывался от своих намерений. И один Бог знает, как бы она сама отреагировала на это.
Ол сделал шаг назад, освобождая Макси. Теперь девушка могла свободно вздохнуть и расправить плечи. Ее тело еще хранило тепло пальцев Ола, и ее кожу легонечко пощипывало там, где он касался ее всего несколько мгновений назад. Макси казалось, что она переболела Олом, что она избавилась от своих исступленных чувств к нему, но, видимо, все не так просто…
Она тяжело вздохнула, прежде чем осмелилась снова посмотреть в сияющие весельем серые глаза своего бывшего мужа.
— Давай вернемся к нашим баранам.
— Давай, — сказал Ол, и его взгляд стал строже. — Врачи считают, что в данный момент бабушку нужно оберегать от переживаний любого рода, что требует от нас некоторых совместных усилий.
— Совместных? — словно эхо повторила Макси. — Ты думаешь, что это возможно? Как мы сможем вести себя естественно после всей той неправды, которую ты наговорил Эвелине про нас?
Было заметно, что Ол с трудом сдерживает раздражение.
— Пойми, мне тогда не было времени рассуждать логично. Я был больше обеспокоен состоянием здоровья Ба, чем тем, как мне потом придется выкручиваться.
— Я рада, что все обошлось и Эвелине уже лучше, но создавшуюся проблему нужно срочно решать.
— Я объяснил тебе, как ее можно решить, — с уже видимой досадой произнес Ол.