— И как же вы намерены покарать меня? — насмешливо осведомилась Эглантайн.
— Просить разрешения видеть вас.
— А вы что, меня сейчас не видите?
— Я имел в виду совсем другое.
— Мистер Кайл, — тяжело вздохнув, начала Эглантайн, — вам никогда не приходило в голову, что для завязывания близких отношений необходимо обоюдное желание, я повторяю: обоюдное!
— Я подтверждаю свое желание…
— А я нет.
— Почему?
— Извините, — не выдержала Эглантайн, — вы себя в зеркало-то видели?
— Видел, ну и что?
— А то, что мне вы не кажетесь неотразимым!
— Ну и что? — упрямо повторил Ник. — О человеке следует судить не по внешности, а по его душевным качествам. Вы же пока ничего о моей душе не знаете.
Эглантайн аж задохнулась от возмущения.
— У вас… Ну и самомнение у вас!
— И память, учтите, тоже неплохая, — хвастливо добавил он. — Я помню, как трепетало ваше тело, оказавшись в моих руках. Я целовал вас, и это вам понравилось, не отпирайтесь!
Эглантайн густо покраснела и проворчала:
— Вы застали меня врасплох, вот и все, что я могу на это ответить.
— Ах, какой я молодец! А то эта ваша манера держать мужчин на расстоянии, должно быть, сильно коробит каждого, кто пытается с вами подружиться.
— Значит, именно для этого вы меня и разыскали, — насмешливо подытожила Эглантайн.
— Пока — да, но у меня есть и далеко идущие планы.
— Вот как? И какие же?
Это был смелый вопрос, но Эглантайн подавилась бы собственным языком, не решись она его задать.
— Ну хотя бы… рассмотреть вас поближе. — Его елейный голос был вязким и липким, словно мед. — Узнать ваши тайны, вашу душу и… тело.
Легкий трепет пробежал по коже Эглантайн, словно они стояли друг против друга абсолютно нагие. Как будто руки и губы Ника прикасались к ее разгоряченному телу, лаская и дразня каждый его дюйм.
Благоразумие приказало Эглантайн сухо улыбнуться, собрав в этой улыбке весь возможный и невозможный цинизм по отношению к его мечтам. Получилась жалкая косая ухмылка.
— Ваша самонадеянность просто смешна. Я преклоняюсь перед вашим самомнением.
— Ценю! — откликнулся Ник, снисходительно улыбаясь. — Правда, на вашем месте я назначил бы встречу в каком-нибудь баре и выпил пару бокалов за парня, перед которым преклоняюсь.
— Осел вам, случайно, не родственник? — Эглантайн нервно засмеялась. — По мне, так вы по тупости дадите сто очков вперед наиглупейшему из всех ишаков мира. — Ее начинало бесить упрямство настырного очкарика.
— Обзывайте меня хоть козлом, только назначьте время.
— А если я не хочу?
Ник пожал плечами и огляделся по сторонам.
— Тогда мне придется торчать у вас под дверью, тоскливо заглядывать в окна и ждать, пока ваше сердце не обольется кровью. Соседям представление понравится, — с довольным видом продолжал он, кивая на близлежащие дома. — Вот, полюбуйтесь: за нами наблюдает весь квартал. Видите, как дергаются занавески в окнах?