– Угу.
– А ты не думал, что эта свечка… ну или подсвечник может быть тем самым ключом? Ключом от ворот бессмертия!
– Каким образом?
– А я откуда знаю? – пожал Петя сутулыми плечами. – Я всего лишь скромный фотограф, а ты – известный журналюга. Тебе и к-карты в руки. Но я бы на твоем м-месте пристальней пригляделся к подсвечнику.
– Постой-постой… – задумчиво проговорил Корсак. – А ведь у Брокара была коллекция масонских предметов. Он даже выставлял их на всеобщее обозрение.
– Что ты г-говоришь!
– Сегодня я листал каталог с той выставки и видел в перечне целую кучу старинных подсвечников.
– Ну, вот видишь, – сказал Петя. – Получается, что Брокар увидел на к-картине этот подсвечник и вспомнил, что у него в коллекции точно т-такой же. Прибавь к этому внешнее сходство с ван Тильбохом. Тут бы и самый закоренелый скептик поверил в знаки судьбы!
Глеб внимательно посмотрел на рыжего фотографа и сказал:
– Давыдов, тебе кто-нибудь говорил, что ты гений?
– Т-тоже мне открытие, – фыркнул фотограф. – Я всегда знал. Но мне приятно, что и ты наконец это з-заметил.
Корсак склонился над сумкой и принялся в ней рыться.
– Что ты там ищешь? – поинтересовался Давыдов.
– Рентгеновские снимки картины, – ответил Корсак.
Он достал из сумки пачку фотографий и протянул Пете:
– Вот, посмотри.
Давыдов внимательно всмотрелся в первый снимок, потом в другой – с увеличенным фрагментом стола.
– Что ж, з-закрашенный подсвечник виден хорошо, – сказал он. – Интересная, кстати, форма: две п-переплетенные змейки. На твоем месте я был бы повнимательнее к масонскому следу. Эти ребята обожали тайны. А кстати, Брокар был м-масоном?
– Недолго. Он рассорился с магистром, и его выгнали из ложи.
– Ясно. А в отместку он выставил т-тайные атрибуты на всеобщее обозрение. Хорошая месть.
– Возможно, все было наоборот. Брокар выставил коллекцию на обозрение, и за это его выгнали.
– М-может, и так, – согласился Петя. – В любом случае тебе стоит покопаться в грязном масонском б-белье и поискать этот подсвечник. Тут вот и Святое Писание на столе лежит. А это, между прочим, один из масонских символов.
– И в кого ты такой умный? – насмешливо поинтересовался Глеб.
– В папу, – так же насмешливо ответил Петя. Но вдруг лицо его напряглось, словно он только сейчас что-то понял. – П-постой… – проговорил Петя. – Эту картину тебе оставил Витька Фаворский?
– Да. Перед самой смертью.
– И ты д-думаешь, что его смерть как-то с ней связана?
– Хотел бы я, чтоб так было.
Давыдов нахмурил рыжие брови:
– Собираешься выжулить за историю с картиной сотню-другую б-баксов?