Однажды мне показалось, что я увидела своего отца: изможденное лицо, светлые волосы… этот человек был таким худым и таким печальным. Я смотрела на него в упор, а он даже не обратил на меня внимания. До перемирия я не глядела на людей, и они меня не замечали, но теперь я постоянно следила за ними. У меня все еще оставалась надежда, и если мои ноги не бежали на поиски родителей, то глаза искали их в каждом встречном.
Баран совсем пал духом, но никому не было до этого дела, потому что он всегда был грустным и больным. А я его очень любила.
Однажды мы сидели с ним в большой комнате с пауками и держались за руки; стояла хорошая погода.
— Хочешь, залезем на крышу?
— Нет, лучше я здесь посижу.
— Ладно, значит, будем сидеть здесь.
— Слушай, у тебя нет цепочки на шее?
У Марго на шее была красивая цепочка, ее подарил крестьянин.
— Нет, у меня нет.
Баран порылся в кармане.
— Хочешь?
— Ой! Как красиво!
Это был миниатюрный Будда на металлической цепочке, кулон не представлял из себя никакой ценности, но был зеленым… а я любила зеленый цвет. Я тут же его надела и обняла Барана. Я считала, что эта (возможно, украденная на рынке) безделушка гораздо красивее цепочки Марго. Это был последний подарок Барана. А потом — горестный вечер, когда я вернулась из деревни и столкнулась с Сигюи, выбегающим из дома.
— Постой, постой. Не входи! Кое-что случилось!
— Что такое?
— Стой, я тебе говорю!
Он был действительно чем-то потрясен. За мной стоял Канадец. Сигюи отвел его в сторону, что-то сказал, и он тут же бросился в дом. Я побежала за ним, Сигюи не смог меня остановить.
Баран повесился на балке. Канадец рыдал, когда снимал его оттуда. Я подошла, опустилась на колени, и мы плакали вместе от непонимания и от ярости. Баран воспользовался тем, что остался один (а такое случалось очень редко) и покинул нас, расстался с жизнью. Это было так несправедливо. Все чувствовали себя виноватыми, особенно Канадец, который любил Барана как младшего брата и всегда его оберегал. Сейчас я понимаю, почему он так о нем заботился.
Не знаю, кто решил сообщить в полицию. Скорее всего, Марго. Это нужно было сделать, и она побежала к крестьянину. Полиция приехала почти сразу.
Смерть Барана обозначила конец нашей истории. Покинув банду, он уничтожил ее. Канадец был раздавлен случившимся, и невыносимо было смотреть, как рыдает этот хладнокровный хвастун. Меня всю трясло — пустота опять добиралась до меня. Защита, которой окружила меня банда, испарилась в одно мгновение, будто дом обернулся дымом. До этого мне было так уютно, так тепло, а теперь все кончено, повсюду холод.