Очистив тонким пинцетом серую узловатую поверхность мозга от осколков, палач вложил на место высверленного отверстия серебряный кружок и слегка вдавил его в кость.
— Теперь я зашью рану и попрошу эту девушку, чтобы она долго и горячо молилась за тебя. А еще ей придется ухаживать за тобой. Я думаю, она не откажется. Я расскажу, как это нужно правильно сделать, и она все сделает. У нее душа ангела. Но прежде мне придется и ее поднять на ноги. Ох, люди, люди… Твари Божьи! То рожают, то убивают. То калечат, то лечат. И что же вас так тянет друг к другу…
Гудо стоял на своем привычном месте у позорного столба на рыночной площади. Сегодня площадь просто кипела от огромного количества приезжих и местных жителей. Особенно хорошо в этот день продавались украшения, одежда и дорогое оружие. Город готовился к прибытию императора.
— Гудо, тебя зовет судья Перкель.
Палач посмотрел на стоящего внизу Патрика и, тяжело вздохнув, спрыгнул к нему.
— Я думаю, здесь ничего греховного не случится, — сказал Гудо.
— Я постою вместо тебя, — улыбнувшись, ответил помощник.
— Хорошо, у тебя острый глаз. Ты все увидишь. А ведь скоро закончится уговоренный срок и ты будешь свободен.
— Это так. Уйду к себе на родную землю и построю там лесопильню.
Патрик рассмеялся. Палач не выдержал и, скривив губы в подобии улыбки, спросил:
— Честный труд?
— Как получится. У меня же не будет такого палача, как ты… Такого человека, как ты. А может, в гости пожалуешь, когда город освободит тебя?
— Ладно, поживем — увидим. Как там наш рыцарь?
— А что ему остается? После твоих рук и мертвые оживают.
— Не болтай лишнего. — Гудо строго посмотрел на помощника.
— Я-то ничего. А вот когда наш барон открыл глаза, Эльва была в таком восторге, что всему свету вознесла благодарность… И тебе. Полгорода ахнуло. А лекарь Хорст стал таким зеленым, что даже приболел. И как тебе это?
— Глупая девчонка. Ведь просил же… Ты передал ей мои настойки и мази?
— Из рук в руки.
— Сказал дословно все, что я велел сделать?
— И даже больше. — Патрик засмеялся.
— Ох, и смешливый же ты. — Палач покачал головой.
— А чему печалиться? Жизнь — это такая веселая и забавная карусель. Только успевай круги считать.
— Ладно, наблюдай и будь построже. Интересно, что же судья решил.
— А что ему решать? Ему некогда. Он торопится высунуться навстречу императору. Как и весь город. Вот народу набьется. Все рты раскроют и про кошели забудут.
— Помни о своих руках. — Палач похлопал помощника по плечу и отправился в сторону городской тюрьмы.
Гудо пришел под самый конец вынесения приговора. Писец, держа в руках лист желтой бумаги, заканчивал дочитывать приговор: