В тот же вечер Гюстев фон Бирк нагрянул в дом Венцеля Марцела, но тот был в Ратуше, а его милая дочь не вышла приветствовать благодетеля города, выслав служанку с отказом.
В нитку сжатые губы, обрамленные короткой русой бородой, выдавали настроение молодого рыцаря. Сегодня с первыми лучами солнца он отправил свой отряд из города, поручив его верному сержанту. И теперь его просто трясло от клокочущего в душе гнева.
— Я отправил своих людей. А… — громко начал молодой рыцарь, но, подхваченный под руки с обеих сторон бюргермейстером и судьей, вынужден был продолжить за закрытой дверью Ратуши:
— Как мне было объяснить им? Вечером подали вино и мясо. А уже на следующее утро отделались жидкой кашей и вареными овощами. Вечером еще меньше.
— Виной тому беды, что послал нам дьявол в образе кровавых разбойников. Городская казна пуста. Люди крохами кормят своих детей, а если что остается, доедают сами. — Бюргермейстер развел руками. — К тому же у города нет обязательств содержать ваш отряд, храбрый рыцарь. Вы и ваши воины совершили доброе дело. Господь воздаст вам на небесах. А люди разнесут по христианским землям славу о благородстве и силе рыцаря фон Бирка.
— Господь… Люди… — Гюстев поморщился. — Даже твоя дочь, бюргермейстер, не пожелала поблагодарить меня.
Венцель Марцел нервно прикусил губу и, печально посмотрев на рыцаря, произнес:
— Ей решать.
— Кому? — брови рыцаря удивленно взлетели вверх. — Да кто она… Я вел воинов в бой. Собственной рукой убил троих…
— Но не ради горожанки, — неучтиво перебил его бюргермейстер. — Ведь это случилось по воле Господа и благодаря стараниям епископа. Да и подарок его был принят.
— Я… — Гюстев фон Бирк хотел что-то возразить, но только обиженно захлопал ресницами.
— Да. По поводу епископского подарка, — бюргермейстер почесал подбородок, — кажется, он может сослужить добрую службу. Для начала пусть выяснит, где разбойники хранили награбленное. Ведь часть его по праву принадлежит победившему. Вам, доблестный рыцарь!
Молодой барон задумчиво уставился на Венцеля Марцела.
— Ты думаешь, у этих оборванцев что-то было?
— Если не у них, то у капитана наверняка. Ведь содержание полусотни воинов — удовольствие дорогое. Хотя на войне они еще дороже стоят. Вчера, устроив первый допрос, судья Перкель не смог и двух слов признания из них вырвать. Разбойники ведут себя весьма дерзко. И все время грозятся появлением их капитана.
— Пусть только явится. Я готов! — Молодой рыцарь гордо выпрямился. — А насчет епископского подарка… Считайте, что на пять дней он ваш. Только…