Лишенная повязки рука представляла собой жуткое зрелище. Вздувшийся багрово-красный кусок мяса со скрученными пальцами сочился розовыми капельками, а из разрыва кожи выше кисти вытекал зловонный гной.
Мужчина глубоко вздохнул и приложил к разрыву тот самый позеленевший кусок мясной лепешки.
— Гнилая плоть — пища дьявола!
Завороженно наблюдавшие за непонятными действиями господина «Эй» присутствующие и не заметили появления священника в черной сутане.
— Я вижу, колдовство мэтра Гальчини продолжается. Отвернись от сатаны. Сохрани душу, сын мой. Если она у тебя еще есть. Палач ты или нет, но кара Божья настигнет каждого заглядывающего под хвост врага Господа.
Священник широко перекрестил всех стоящих перед ним.
— Отец Вельгус, — поклонившись, произнес Венцель Марцел.
Вслед за бюргермейстером поклонились и остальные. Только у господина «Эй» поклон более походил на кивок.
— Это рана получена в бою. Это лечение.
— Душу нужно лечить, а не телесные раны.
Затем, обратившись к бюргермейстеру, святой отец сказал:
— Епископ только что рукоположением освятил меня на приход города Витинбурга и велел немедленно отправляться в путь.
Венцель Марцел посмотрел на священника и спросил:
— Вы готовы прямо сейчас ехать в город?
— Да, сын мой.
— Нужно отправить слугу за вашими вещами.
— Все мои вещи на мне. Я, как и первоапостолы, довольствуюсь грубой одеждой. А пищу пошлет Господь. Я готов в путь.
— Прошу в повозку.
Проследив, удобно ли устроился священник, Венцель Марцел отвел на несколько шагов дочь и грустно улыбнулся.
— Мне хотелось, чтобы ты, дочь моя, осмотрела достойные места города.
— Нам нужно немедленно отправляться в Витинбург. Там мы сможем помочь раненым. Да и твоя рана на голове…
— Она не глубокая и не опасная, — перебил ее отец. — С Верметом уже все в порядке. Лошадь его довезет. Завтра будем дома.
— А этот человек? — Эльва посмотрела на заматывающего руку господина «Эй».
Бюргермейстер задумчиво помял тронутый щетиной подбородок.
— Он вольный человек.
— Отец, ты должен ему помочь. В этом городе у него нет друзей. И никто не впустит его в свой дом. К тому же мы должны быть ему благодарны. Он спас твою жизнь и дважды мою.
— Все это верно. Особенно то, что его не впустят ни в один дом в этом епископстве. А может, и в других землях. — Венцель Марцел согласно кивнул. — Ты говорила, что… В тот вечер, когда молодой рыцарь…
— Он был болен, а болезнь его — это действие винного яда. Могло случиться ужасное, но Бог послал этого человека. Он дал рыцарю чашу с вином и, подождав, пока барон осушит ее, вышел. Рыцарь сразу же ослаб и вскоре уснул. Я тут же бросилась к себе в комнату. Я видела, что вино сделало и с тобой, отец.