— Бывшего палача, — поправил молодой лекарь.
— Бывшего палача не бывает. Хорошо было бы поставить мальчишку на ноги. Только эта кровавая повязка на горле… Но я знаю, как правильно сделать. — Венцель Марцел поправил свою лисью шапку и посмотрел на господина «Эй».
Тот подошел к своим баночкам в углу дома и, подняв одну из них, приблизился к мальчишке. Затем он откупорил баночку и поднес ее к носу малыша.
Ребенок вздрогнул, открыл глаза и, увидев склонившихся над ним мужчин, тихо заплакал.
— Проснулся. Это уже хорошо. — Венцель Марцел довольно потер руки. — А сейчас все в Ратушу. Да простит нам Господь нашу ложь. Если ложь во спасение жизни людей, то она уже не греховна.
***
В пятидесяти шагах от городских ворот бюргермейстер остановился.
— Поступайте так, как я сказал, — строго произнес Венцель Марцел и, насупившись, внимательно посмотрел на стражников. — Особенно это касается вас, олухи. Или сделаете так, как я сказал, и вечно будете об этом молчать, или сейчас толпа переломает вам кости, а я сотру их в жерновах.
— Они все равно проболтаются. А горожане нам не поверят, — тихо вставил Гельмут Хорст, который держал на руках малыша.
— Я знаю, — сухо ответил бюргермейстер. — Это будет потом. Но сейчас главное — не дать разгорячиться этим людишкам. Пошли…
Их сразу заметили, но только толпа, подчиняясь законам скопления, все еще не набрала силы падающего камня. Однако же чем ближе подходил бюргермейстер и те, кто его сопровождал, тем больше подробностей видели стоявшие впереди.
— Это бюргермейстер…
— А это мальчишка. Он на руках у лекаря Хорста. Он жив…
— А это что?
— Повязка на его шее… Она в крови.
— В крови, в крови…
— Смотрите, между стражниками тот самый человек… Который живет теперь в доме умершего палача.
— Это он гнался за мальчишками. Это он терзал малыша.
— Он бы его убил, если бы не наш славный бюргермейстер.
А из задних рядов, с жадностью ловивших выкрики передних, уже неслось:
— Убийца… Убийца детей… Смерть ему, смерть…
Над толпой повисла грозовая туча гнева, подсвеченная десятками факелов. Самые смелые выбежали вперед и стали поднимать камни. Несколько из них уже полетели в незнакомца, названного убийцей. Стражники тут же сомкнули щиты, отражая все нарастающий каменный дождь.
— Остановитесь, мои горожане! — громко крикнул Венцель Марцел и трусцой направился к звереющей толпе. — Все хорошо, ребенок жив. Он просто заблудился в лесу. Потом наткнулся на сук. Но лекарь Хорст перевязал его, и теперь с ним все хорошо. Слышите меня? Это говорю я, ваш бюргермейстер.
— Да, с малышом все в порядке, — улыбаясь, подтвердил молодой лекарь.