Все, что занимало в тот день ее мысли и чувства, — это боль и шок от падения с радужного облака, на котором она парила до тех пор. Болезненный удар от соприкосновения с горькой реальностью, по всей вероятности, настолько выбил ее из привычной колеи, что разум оказался не в силах справиться со случившимся.
Празднование пятидесятилетия одного из компаньонов было событием немалой важности для скромной фирмы, каких в Лос-Анджелесе насчитывается великое множество. И для такого мероприятия в одном из самых роскошных ресторанов города был арендован банкетный зал. Гостей ожидали ужин и танцы.
Разумеется, на банкете должны были быть помимо виновника торжества мать и многочисленные родственники Юджина, и Гвендолин, как самая что ни на есть наивная дурочка, мечтала, что он представит ее своей семье... Вот они усаживаются поговорить, и все семейство благосклонно смотрит на нее, считая достойной невестой для Юджина.
А теперь она с ужасающей ясностью осознавала, насколько глупыми выглядели ее мечты и грезы наяву. Ей было даже трудно разобраться, любит ли она по-прежнему Юджина или же ненавидит жгучей ненавистью. Все, о чем она могла думать, так это о своей решимости продемонстрировать ему, как ошибочны его циничные и жестокие замечания на ее счет; доказать, сколь желанной она может стать. И куда более привлекательной, чем Сузан...
Убедившись, что в коридоре никого нет, Гвендолин вышла из кладовки, взяв с собой для видимости пачку писчей бумаги...
Весь следующий день, на вечер которого было назначено торжество, мысли девушки были далеки от работы. Она строила планы, принимала важные решения и, едва только сотрудников отпустили, чтобы те могли подготовиться к банкету, схватила пальто и выбежала на улицу.
Фирма располагалась в районе, где было немало банков и множество других компаний, однако всего за несколько минут можно было дойти до торговой зоны. Благодаря наставлениям родителей у Гвендолин уже был приличный счет в банке. И, к счастью, выходя утром из дому, она взяла с собой кредитную карточку.
Ей было жарко, словно что-то жгло ее изнутри, как будто лихорадочная необходимость действовать все время подталкивала ее. Не давая себе времени одуматься, она поспешила в модный салон-парикмахерскую, который недавно открылся рядом с офисом фирмы.
Это заведение ничуть не походило на то, к которому Гвендолин привыкла дома, здесь не было и намека на розовые тона. Интерьер был выполнен в строгой серо-черной гамме, наводящей тоску и леденящей душу. Стены были увешаны сильно увеличенными и потому малопонятными фотографиями, изображающими, по-видимому, различные типы причесок.