Ленгтон хранил молчание.
— Денег у Гейл нет совсем, дом — просто грязный сарай, да к тому же они за него должны. И в Ньюкасле, и в Лондоне их ставили на учет как неблагополучную семью. Сама Гейл писала заявление о судебном запрете на своего брата, Артура Мерфи: когда она была ребенком, он не раз приставал к ней.
— Но ведь он в тюрьме, правильно?
— Да, с самого ареста. Скоро суд, и вряд ли ему дадут меньше двадцати лет. Вернон получил полтора года за укрывательство Мерфи, и так как он нарушил условия досрочного освобождения, то теперь будет досиживать срок до конца — получается года два. Там такая грязь… Вернон — отец младшей дочери Гейл, но она узнала, что он приставал к старшей, и выставила его из дома. С Верноном Гейл познакомилась, скорее всего, через брата — он получил срок за половые преступления, тоже мерзавец. Так вот, муж ее бросил, и спустя какое-то время она связалась с Сикертом. Может, через них и познакомилась, точно я не знаю, но это произошло где-то в прошлом году. Младшая девочка до сих пор ходит в памперсах, хотя на вид ей года полтора. Естественно, местные полицейские сообщат нам, если установят какую-нибудь связь с делом, которое мы расследуем, ведь подозрительно, что Гейл до сих пор не обращается к матери за деньгами…
Анна говорила и говорила, а Ленгтон все молчал. Она потянулась к нему, хотела взять за руку, но он отодвинулся.
— Я много раз собиралась тебе рассказать, но только… Все-таки, может быть, это совпадение. Как думаешь?
— Не уверен, — ответил он ровным голосом.
Анна встала, раскрыла портфель и вынула оттуда папку с газетными вырезками, которую нашла у него на квартире.
— Об этом я тоже хотела поговорить.
Она положила папку прямо перед ним, но Ленгтон к ней даже не притронулся. Анна стала рассказывать о своих беседах с Льюисом и Баролли.
— Мне хотелось, чтобы они объяснили кое-что. Они оба долго не могли ко мне выбраться — вечно заняты на работе, но у меня такое ощущение, что они не очень-то хотят глубоко копать, все жаловались, будто бы ты давишь на них, требуешь, чтобы они из-под земли достали того, кто на тебя напал… А они, дескать, не могут действовать как мстители. Но больше всего меня поражает, что даже после такого вопиющего случая, когда ты едва остался жив, никто не почесался найти нападавших. Льюис уверен, что их давно уже нет в стране.
Анна ждала, что Джимми скажет хоть слово, но он упорно молчал, и она перешла к следующей теме:
— Когда у тебя на квартире я искала чистую одежду, то увидела эти вырезки из газет, а потом заметила, что ты и здесь их собираешь. — (Он сверкнул на нее глазами). — Я не шпионила, нет. Они лежали в шкафу вместе с твоей пижамой… — Анна умолкла, поднялась с места. — О господи, ну что ты молчишь?