Нет, Левон, я — не русский. И этим горд. Я уже ненавижу их Третий Рим, как болгары не любят Второй.
— Я кричал Шеварнадзе, что он предал нас, когда он обходил позиции! Я не стал отдавать орудия. Я вернусь ещё, дайте срок.
Левон уже год живёт всей семьёй в гостинице. Он — директор завода, строитель. Он всегда не любил торговцев, но приходится вот торговать: сахар, мука, сулугуни, мандарины, лавровый лист, водка. Заботы о хлебе насущном. Он и в тире стрелять не любил, но вот пришлось воевать. Он командовал батареей. И дворник станет гусаром, когда война докатилась уже до второго подъезда.
— Звонил недавно соседу. Телефон-то остался прежний. Жалуется: очень наглый живёт в твоём доме теперь, оттяпал кусок огорода. Себе звоню. Говорю ему, давай квартирант, оттяпай ещё у соседа слева. Я вернусь и поблагодарю.
— Эх, мужики, что вы гробитесь за копейки? Заверните в Сухуми, за наши головы абхазы отвалят вам больше. Гия, правильно я говорю?
— Нет, нам честный клиент дороже. Те заплатят ещё ли? Или к стенке поставят? "Спартак" вон нашли в Сухуми. Стоит в порту без команды. А все думали — утонул.
***
Ну вот, всё наладилось. Не прошло и двух лет. Есть нормальные, из тех что не кинут, клиенты. Капитаном теперь — Барышевский. И команда — не воры и пьяницы. Все свои. Из тех, кого знал сто лет — ещё в Персидском заливе. Заняты привычным им делом: без геройства пройти войну ночью.
Сладкую парочку и не видим: один половинит взятки, второй нами везёт контрабандный свой сахар. Все довольны, смеются.
Только ты вот меня не любишь.
Почему? Появились деньги. Я — сильный. Я — выстоял там, где другие сломались. Я из ничего сделал деньги для себя и семи друзей. Все сидели б сейчас без работы, если б не я. Я, я, я!..
Только вот тебе это "я" противно. И не спешит оно в тихую гавань. И над другими ещё потешается.
Кирилл каждый вечер готов срываться и ехать. Разговоров всех — лишь об Ольке и о малом. Её и зовут как тебя. И всё так похоже на нас, когда были мы помоложе, чуть-чуть по течению выше, и я готов был цепляться зубами в крыло самолёта, чтобы на два выходных, но вернуться к тебе, Маячок.
Слушай, а если б не эти выходные, не было бы нашей Барби?
Куда всё ушло?
— Кирюха. Зарплату проездишь.
— Подожди Кирилл, будет всякое, — я ж куда умудрённей и опытней, могу поучать зелёных, и до первых размолвок не доживших, из училища — в молодожёны, как меня, шутя, поучают старые моряки:
— Всё нормально. По графику. Настоящий моряк обычно женится дважды. Второй раз — счастливо.
А ведь точно. Из тех трёх курсантов, которых кормила ты докторской перед КПП училища, соблюдают график все трое: один просто ушёл от жены, второго жена просто выгнала, третий… Да, об Андрюхе — потом.