Недобрые сомнения закрались в душу капитана Дормидонтова. Он поспешно встал и открыл рундук. Помеченная звездой шерифа куртка также отсутствовала. Дормидонтыч по-новому взглянул на свою прижатую столом к диванчику гостью.
— Вахтенный! Головой за нее отвечаешь! В гальюн — под конвоем… — скомандовал Дормидонтыч, прежде, чем стремительно покинуть каюту.
— Есть, — ошарашенно согласился очередной подозреваемый, обалдевший от столь быстрой перемены.
— Ты кто?
— Сахарский лесоруб.
— Так в Сахаре же леса нет.
— Теперь нет, — уже рассказывал анекдот в тему кто-то из условно осужденных моряков, когда капитан Дормидонтов выскочил из надстройки и устремился к вахтенному у трапа.
— Все здесь? Ржете, жеребцы? На чьей вахте…
Бог ты мой, ну почему все дурки происходят именно на моей вахте? Но капитан Дормидонтов был справедлив. Услышав мои показания о том, что озябшая гостья была проведена им до трапа лично…
— Через час вернуться обещала? — переспросил Дормидонтыч, и автоматически вскинул к носу левое запястье.
— А ч-черт! — было самым мягким выражением из последовавшей за этим как минимум трехминутной тирады с употреблением не только могучих русских, но и шаблонных английских, вычурных испанских и гулких турецких ругательств.
— Доброе утро, капитан, — раздалось с причала.
Я приходила вчера вечером, но Вас не застала…
Это была она. Та самая прекрасная буфетчица, чей мягкий слух капитан Дормидонтов решил беречь вплоть до списания моряков с судна.
Да ..... ... . ..., - сказала незнакомка, чтобы утешить Дормидонтыча.
Я во Владике, .. .... ...., долго на рыбаках работала, иногда шикотанская красавица какая-нибудь так моряка обчистит… Они ж там, ..... ......, со всего Союза на сайровую путину собирались. ...... .....!
Мы с Витькой переглянулись.
— Наш человек, — сказал Витька.
Дормидонтыч еще некоторое время удерживал в заложницах оставшуюся в его распоряжении гостью, под конвоем из двух матросов водя ее по злачным местам города-сказки.
Убедившись, что ожидаемого результата подобные экскурсы не дают, он подключил к делу знакомого капитана из уголовного розыска, который в течении получаса нашел для друга-Дормидонтыча то, что он искал. Вернее, ту, которую искал. Потому что ни куртки, ни звезды шерифа, ни самозаводящегося "Ориента" при ней уже не обнаружилось. Дама успела обтяпать бартерную сделку с торговцем спиртным еще прошедшей ночью.
— А я вам говорил, не трогайте длинноухих, беда будет, — при случае напомнил Дормидонтычу Витька.
Дормидонтыч только махнул рукой. Кампания по обезрыбачиванию палубной команды была им проиграна бесповоротно, как Крымская война Николаем Первым.