Потом был бесконечный кошмар. В этом кошмаре извивались бледные призраки, мертвые женщины смотрели на Шерри с укором и презрением, кровь была повсюду, расцветала, словно отвратительные мясистые цветы, — Шерри не помнила их названия…
И была боль, жгучая, лютая. И был стыд, отчаянный, невыносимый.
Она сотни раз хотела умереть, она умирала тысячи раз, но каждый раз воскресала и оказывалась все там же, на холодном операционном столе, привязанная за руки и за ноги ремнями. Ее обнаженное тело била дрожь, а разум постепенно отказывался воспринимать действительность…
И всегда приходил Он. Тонкий свежий запах одеколона. Холодные пальцы. Укол за уколом. Безумие нарастало.
Он пропускал электрический ток через истерзанный ужасом мозг. Он выкачивал ее кровь. Он колол ей наркотики.
А потом он ее насиловал. Медленно и мерзко, зная, что может делать это безнаказанно.
Пять лет она не могла вспомнить его лица. Сегодня во сне она его вспомнила.
Фергюс МакДермот неодобрительно помотал головой, глядя на Лесли Дойла, пляшущего посреди бара. Лесли был пьян, пьян окончательно и бесповоротно, и резиновая маска Роба МакБлейра начала съезжать с его раскрасневшегося и потного лица.
Старый рыбак вздохнул. Нехорошо в городке в последнее время. Так бывает перед грозой. Душно и страшно.
— Лесли Дойл, снимай эту резиновую дрянь и посиди, передохни.
— Вот черт, дядюшка Фергюс, как ты меня узнал?
— На тебе та же рубашка, что и вчера. Вон, пятно от кетчупа.
— Я думал, сойдет за пятна крови. Ты уже заготовил алиби?
— Ты пьян, Лесли, и пьян изрядно. Какое еще алиби?
— Как же, Инспектор Болд опрашивает всех мужчин с верфи.
Гас Уилкинс — какая же вечерняя выпивка без Гаса Уилкинса! — усмехнулся вечной своей сальной улыбочкой.
— Фергюсу алиби не нужно. Все и так знают, что по девочкам он больше не ходок, верно, Ферджи?
МакДермот ответил неожиданно спокойно:
— Верно, Гасси. Честно сказать, будь я убийцей, я бы не стал трогать девчонок. Я бы лучше прирезал какую-нибудь свинью… вроде тебя, Гас Уилкинс. От этого вышла бы большая польза обществу.
В разговор опять встрял Лесли.
— А я говорю, не человек их убил!
Джим О'Рейли, улыбаясь, вышел из тени, облокотился на стойку бара.
— Ты прав, Лес. Это все старый Робби МакБлейр. Сходи, посчитай его косточки — все ли на месте?
— Вот когда тебя, О'Рейли, найдут на холме, голого и с ножом в сердце, тогда я и посмеюсь!
Фергюс встал между парнями.
— Держу пари, такое запросто может случиться. Особенно если какой-нибудь парень вернется домой и застанет тебя, Джимми, в постели с женой.
Все вокруг расхохотались, громче всех — сам О'Рейли. Он запрокинул голову и прямо заходился от хохота.