— Ни к чему все это, — проговорила она, обнимая его сильнее.
— Абсолютно. — Зарывшись лицом в ее волосы, Зак крепко прижимал Ханну к себе, и все чувства, с которыми он только что воевал, овладели им.
Страсть. Неутолимая потребность. Желание.
Острая, томительная тоска.
Пальцы Ханны блуждали в его волосах, сплетаясь с ними, у нее вырвался протяжный вздох.
— Что мы делаем, Зак?
— Сам не знаю. Знаю только, что с тобой я чувствую себя таким живым!
Она подняла к нему лицо.
— И мне это очень нравится, — прошептал он. — И мне кажется, что и ты со мной чувствуешь себя так же.
— Верно, но ты уезжаешь. Мне нельзя забывать об этом. — Она прикрыла глаза. — Извини. В конце концов, ведь это я все затеяла.
— Так доведем же начатое до конца. — Его самого, как и Ханну, резанул смысл этих слов. — У нас осталось всего несколько дней.
— Нет, я не могу себе позволить в это втягиваться. У меня сердце разобьется. Все произошло так быстро. Я такого просто не ожидала. Теперь мне будет очень трудно тебя отпустить.
— Так не думай об этом, — предложил он, — думай о сегодняшней ночи, о том, как нам было хорошо. И о том, что мы можем повторить это прямо сейчас — если побежим в мою комнату.
— О, нет, не проси! — воскликнула Ханна с нервным и глухим смешком. — Не смей даже говорить мне об этом! Этим своим голосом ты способен склонить меня на что угодно.
— Правда? — Это открывало интересные и весьма эротичные возможности.
Ханна смело встретила и выдержала его взгляд.
— Правда. — У нее вырвался еще один горестный смешок. — Прошу тебя… даже не пытайся. — Голос у нее дрогнул, руки тоже задрожали, и она спрятала их под мышки, как бы отгораживаясь от него.
— Ханна… — Но что он мог сказать? Что никогда не нанесет ей душевной травмы? Но это не так — нанесет непременно. Просто потому, что является тем, кто он есть. — Ты ведь знаешь, что с Лос-Анджелесом существует телефонная связь. И есть электронная почта. — Господи, он действительно сходит с ума. — Да и автотрасса совсем неплохая, правда…
— Ты говоришь это просто сгоряча, но в глубине души так не думаешь, — грустно покачала головой Ханна, а глаза были огромными и печальными. — Не давай обещаний, которых не можешь сдержать, Зак.
Он взял ее лицо в ладони и провел большим пальцем вокруг рта.
— Не надо, — повторила она, но он наклонился и поцеловал ее. Это был поцелуй от сердца, из самой глубины души, и оба, коротко вздохнув, долго не могли оторваться друг от друга, а оторвавшись, уставились друг другу в глаза, тяжело дыша.
Потом она пошла прочь, а Зак остался в саду, и сердце его одиноко стучало в такт прибою.