Бригадир вдруг замолчал, снова остановился, пристально глядя на Алима
— Ты ничего не понял… — с сожалением констатировал он
— Я стараюсь вас понять, эфенди — осторожно ответил Алим
— Ты пока не сможешь меня понять. Но рано или поздно поймешь. Знаешь, почему ты лучше их? Потому что тебя учили русские, а не полуграмотный мулла. Выходцы из медресе Хаккани нам тоже нужны, но такие как ты нужны больше. Я учился в британской школе, и это хорошо, потому что британцы создали величайшую империю, какую только видел мир. Ты учился у русских — но и это хорошо, потому что русские тоже создали империю и значит — у них есть чему поучиться. ТЫ помнишь русский язык?
— Да, Ага-эфенди.
— Не забывай его. Он тебе еще пригодится, и скорее чем ты думаешь. Скоро настанут перемены, великие перемены, мой друг. Ты и я — мы будем их причиной.
Бригадир какое-то время помолчал, потом протянул сумку, которую нес на плече.
— Возьми это. В этой сумке то, что ты должен будешь использовать, чтобы вызволить груз у бандитов. Деньги и приказ, которого Омар не посмеет ослушаться. Дай часть денег Омару, он их заслужил.
Алим не стал проверять сумку, вместо этого он задал вопрос, который его беспокоил.
— Что в машинах?
Бригадир Фахим облизал губы
— Скажем так… это не должно тебя сильно беспокоить.
— Это меня беспокоит. Там есть, к примеру то, что может взорваться?
— Может. И взорваться и выстрелить — все может. Поэтому — будь осторожен.
— Кто руководит операцией?
— Ты, кто же еще? — сказал бригадир — те деньги, которые там есть, они твои за исключением того, что ты сочтешь нужным дать Омару и другим людям. Полковник… уже осведомлен о твоем особом задании, ему приказано оказывать тебе полное содействие. Я… дам тебе совет. Когда ты будешь наступать — поставь вперед Омара и его людей, а за ними иди уже сам. Так ты кое-что поймешь, мой друг…
— Но Омар…
— Омар — агент Бабура. И фанатик. Его выдворили из Пакистана, потому что у нас и без него хватает работы. Таких Омаров как он… найдется достаточно, медресе Хаккани работает и сейчас. Если Омар не вернется из этого боя — никто не будет горевать об этом, а я — меньше всего.
Тот же день, вечер
Провинция Кандагар, Афганистан
К муллу Мухаммеду Омару пустили не сразу.
Под медресе — особо никем не признанное, но медресе не хватало, потому ходили и сюда — Омар и его люди заняли два небольших здания в пригороде Кандагара даже не в самом городе, оттуда радо было ехать, это была уже кишлачная зона. Когда то давно здесь была школа, когда то давно здесь были учителя, которые пытались учить детей. Они погибали сами — для душманов учителя были смертельными врагами, их предписывалось уничтожать с особой жестокостью, чтобы отбить у других охоту учительствовать, или учиться. Потом, когда пришли другие времена — в школьном здании, построенном на деньги шурави открылось медресе, в котором преподавал Омар, рассказывая Коран и шариат так, как он знал их сам, как его научили ваххабиты в медресе Хаккани. Поскольку в этом кишлаке не было муллы — его и стали называть мулла. Мулла Омар.