Через несколько мгновений Остин удивленно огляделся вокруг и с радостью осознал, что поблизости никого нет. Немного отдышавшись, он посмотрел вниз и помахал рукой Завале, который следовал параллельным курсом. Тот ответил ему таким же взмахом руки.
В наушниках снова послышался треск, а потом хриплый голос капитана:
— Ты в порядке, Курт?
Остин чувствовал себя как только что вынутый из духовки гамбургер, но все же нашел силы подбодрить капитана:
— Лучше не бывает, кэп. Я уже на палубе. Сколько у меня времени?
— Ты сейчас на расстоянии пяти миль от буровой платформы. Добавь к этому часы, необходимые для остановки судна или смены курса, так как какое-то время оно будет двигаться по инерции.
Остин бросился на кормовую часть судна, но его вдруг остановил душераздирающий крик, доносившийся из-за контейнеров. Не было никаких сомнений, что кричала женщина, а по силе крика можно было судить о постигшем ее ужасе.
Карина пришла в сознание за несколько минут до того, как Остин взобрался на палубу контейнеровоза, однако возвращение к реальности сопровождалось весьма неприятными ощущениями. Голова раскалывалась от боли, перед глазами плыли темные круги, а из глубины тела к горлу подбирался горький комок, грозивший острым приступом тошноты.
Острая боль и тяжесть во всем теле спасли ее от очередного обморока, и через некоторое время она с большим трудом сообразила, что все еще находится в контейнере, стиснутая со всех сторон хранившимися там предметами. Ее руки были связаны за спиной липкой лентой, однако ноги, к счастью, остались свободными, поскольку в спешке пираты не удосужились связать их.
Собрав все силы, сочетавшие необыкновенно твердую волю с физической выносливостью хрупкого тела, которое она в течение многих часов укрепляла в спортивном зале ЮНЕСКО, Карина с трудом перевернулась на живот, затем с таким же невероятным трудом подтянула ноги и встала на колени. В таком положении она постояла некоторое время, пока не прошло головокружение, а потом попятилась назад к упаковочному ящику, нашла острый угол и стала энергично тереть об него сковывавшую запястье липкую ленту.
Острые заносы вонзались в руки, но она не обращала внимания на боль и через несколько минут жестокого самоистязания наконец-то освободила одну руку. Немного передохнув, она попыталась проделать то же самое с другой рукой, но в этот момент в отверстии, которое похитители вырезали в контейнере, появилась чья-то фигура.
Карина сразу узнала этого человека. Правда, она не могла вспомнить его имя, но не раз видела, как этот филиппинец работал на палубе вместе с другими матросами.