И в последнем случав — с письмом в Кодак о Булавине — этот прагматический подход, хитрые уловки проявляются в полной мере: запорожцы не хотят вызвать гнев царя, гетмана, но, как показали последующие события, и не думали всерьез относиться к ими же принятому решению запретить Булавину собирать гультяев для борьбы с властями, боярами. Донской атаман продолжает призывать запорожцев, собирает их вокруг себя.
В начале февраля Малороссийский приказ снова шлет грамоту Мазепе. Приказных начальников терзает беспокойство: согласно донесению Голицына «вор и изменник Булавин, собрався с единомышленники своими», перешел в урочище на реке Калмиус, стоит там своим кошем, а с ним — 9 тысяч запорожцев. Из них с 400 человек стоит в урочище Кленовце, с 300 — между Тором и Бахмутом. Они хотят приходить к Тору, Моякам и Изюму, разорить эти города, чтобы, взяв в них артиллерию, «итить на Русь бить бояр». Положение для властей осложняется и тем, что татарская орда прикочевала на речки Татарку и Московку, «а большая татарская сила стоит на Молочных Водах». На реку Красную пришли из Черкасска атаманы Ефрем Петров и Василий Поздеев, с ними — 1 тысяча казаков, «бутто для разорения станиц Сухаревой и Краснянской».
По тем вестям Голицын приказал идти против «воров и изменников» князю А. Гагарину из Курска к Чугуеву с полками, ратным людям Белгородского разряда, черкасским полковникам, воеводе Каменного Затона Степану Бахметеву. То же, по указанию из Москвы, должен был делать Мазепа.
Ближе к середине февраля поступили вести из Каменного Затона. Его новый воевода Илья Чириков, оказывается, послал своего лазутчика в Сечь «для розведыванья про вора и бунтовщика Булавина». Тот вызнал, что по слухам, на Сечь приезжали 12 донских казаков и просили у запорожцев разрешения поселиться и жить на реке Каменке. Собралась, как обычно, рада. Решали вопрос: удовлетворить или нет просьбу донцов? Большинство не согласилось:
— Нелюбо!
— Селитца им на Каменке не велеть!
— Пусть едут на Кодак и там живут!
Здесь же, на раде, прочитали грамоту Мазепы. Тот требовал выдачи булавинцев. В ответ запорожцы кричали:
— Черта ему лысого!
— Много гетман хочет!
— Мы ни про каких воров не ведаем!
Гетманскую грамоту изодрали и бросили.
Беспокойные вести сообщили из Изюма. Местный наказной полковник тоже послал «тайным обычаем» соглядатаев в Терны, что от Изюма «в близости», на Кодак и в Запорожье, Те вернулись в конце января. Сообщили:
— Ездили мы тайным обычаем на вершину Самарскую (верховья Самары близко подходят к среднему течению Северского Донца, к окрестностям Соленого, Бахмута, Тора и Маяцкого острога. — В. Б.) в урочище Опалиху. И вниз тою рекою Самарою проехали все курени севрюков