В то же мгновение Гэвин услышал грохот ружейного выстрела, потом от дальнего гребня донеслось эхо. Кобыла начала оседать под ним — ее лоб был раздроблен пулей. Гэвин быстро соскользнул с седла, упал на землю и забился в укрытие между двух камней, сразу за упавшей лошадью, кровь которой уже начала окрашивать камни. Открытый глаз с упреком глядел в небо.
Близился вечер, было тихо. Гэвин ждал. Он дышал бесшумно и вслушивался в тишину. Мелкие птички порхали в ветвях высоких сосен. Внизу на равнине коровы пережевывали свежую траву, и лишь изредка едва слышно тонкое телячье мычание доносилось на эту высоту. Через некоторое время послышался кашель, потом треск — это лошадь пробиралась через кусты, а потом и эти звуки затихли и исчезли.
Гэвин знал отроги Сангре лучше любого белого человека. Всадник, который захочет спуститься в долину, не проезжая через Проход Красной Горы, вынужден будет сделать крюк по глубокой ложбине, проехать мимо высокой острой скалы, взобраться по крутому склону на южную сторону, а потом спуститься вниз по старой тропе, которая выныривает возле зарослей бузины.
Он еще немного подождал, потом вытащил винтовку из чехла, закрепленного у седла, и начал спускаться напрямую по каменистому склону горы. Он двигался быстро и бесшумно, как апач. Ни один камешек не скатился у него из-под ноги. На полпути он заметил рысь, которая не слышала его приближения — она заворчала, потом спряталась к себе в пещеру. Гэвин усмехнулся и пошел дальше. Он добрался до дна долины за двадцать минут, последнюю сотню ярдов прыгая от камня к камню. Когда он остановился, положив руку на последний камень, и спрятался за ним, небо на западе уже начало темнеть, и у него над головой жалобно закричал козодой, как будто скорбно отпевал ушедший день.
Пятью минутами позже Джек Инглиш выехал из-за дальнего изгиба обрыва на своем крупном гнедом. Он ехал быстрой рысью, время от времени останавливался и долгим взглядом обшаривал затененные холмы. Гэвин вышел из-за камня в последний момент. Он широко расставил руки перед Джеком — руки без оружия. Он ничего не сказал, просто дождался, пока Джек повернется и увидит его. Ему было любопытно посмотреть на выражение глаз этого человека.
Голова Инглиша резко дернулась назад, как будто ее потянула петля аркана. Плечи сгорбились, он весь съежился. Казалось, он даже вжался в седло.
— Гэвин… что вы тут делаете? — выпалил он.
— Тебя жду, — отвечал Гэвин.
У Инглиша перехватило дыхание, он облизал губы — язык мелькнул быстро, как у змеи.
— Ты убил мою самую лучшую лошадь, — тихо сказал Гэвин.