— Граф, я в смятении… Я не знаю, что и сказать. Боюсь, если я выскажусь совершенно откровенно, это будет воспринято как прямое оскорбление… Я бы не хотел еще несколько лет провести на Востоке.
— Вот даже как? А вы смелый и прямой человек! Вы на самом деле могли бросить мне вызов? Ваш титул позволяет вызвать на дуэль графа? Прошу меня извинить — теперь я вижу, что высказанные мной подозрения к вам неприменимы! Прошу к столу, нас уже ждут! Мы еще поговорим… позже.
Сами понимаете, радости этот вечер мне не принес. Барон старался меня не замечать, видимо никак не мог определиться с отношением ко мне графа. Соседи по столу на меня тоже внимания не обращали, я для них был чужаком без статуса — пустым местом. Меня душила злоба и желание что-нибудь сломать или сжечь к чертовой матери. Да, граф качественно меня достал. Видимо, долго разрабатывал сценарий беседы. Куда это он смотрел поверх моего плеча? Кто там стоял? Впрочем, я все равно никого не знаю. Какой-нибудь интуит, местный аналог детектора лжи, скорее всего. Наплевать! Реакции и чувства у меня были правильные и я не лгал. Но и правды не говорил. Размен баш на баш. Ничья.
— … Наг! Попросим, господа! Попросим!
Что-то я отвлекся и попустил. Все смотрят на меня, улыбаются и негромко аплодируют, идут активные шепотки.
— Ну, покажите же нам что-нибудь, мастер! — с бездушной улыбкой на меня смотрел граф.
Показать? Ну-ну. Сейчас я вам покажу!
— Я не готов к представлению, господа! Так, маленькая шалость, можно сказать — шутка! Я знаю, что у вас любят пошутить.
Ого! А графа-то проняло! Он что-то понял, но сделать без потери лица уже ничего не сможет.
Ну, давай, мастер Наг! Твой выход. Только никаких клубочков и бабочек, а то сожгу тут все к чертовой матери!
Я медленно поднял с блюда с фруктами здоровенный ананас. Тихо вращаясь, он занял центр будущей композиции. Вот к нему потянулась цепочка апельсинов, потом слив, яблок и чего-то еще, яркого желтого цвета. Перед гостями в воздухе повисла движущаяся модель атома, как ее любили рисовать раньше. Потом что-то вроде Сатурна с кольцом, потом фрукты разбились на пары и протанцевали фигуру вальса. Время от времени я посылал то черешню, то сливку в чье-нибудь откровенное декольте или распахнутый от изумления рот. Это воспринималось позитивно и сопровождалось довольно свободными шутками и смехом с аплодисментами. Граф немножечко оттаял. Я поднял его кубок, и он завис перед его лицом. Граф улыбнулся и попробовал его взять. Кубок нырнул вниз. Граф испуганно отстранился от стола, боясь быть облитым вином. Вот оно! Кресло графа плавно взмыло в воздух. Он сдержался, но побелевшими пальцами обхватил подлокотники. Улыбку на лице он держал. Молодец! Опыт владетеля не пропьешь! Кресло, как бы вальсируя, стало облетать столы, то и дело меняя высоту и скорость полета, иногда плавно вращаясь вокруг своей оси. По центру стола синусоидой летел его кубок, раз за разом чокаясь с кубками гостей. Многим это понравилось, и они с удовольствием пили здоровье графа. Народ еще не понял, как надо относиться к этой шутке. Но надо было ее завершать — графа явно укачало, еще обрыгает весь стол! Сделав последний изящный пируэт, кресло мягко стало на место. Раздались аплодисменты и радостный визг! Похоже, гости восприняли полет как знак внимания к ним со стороны графа. Как воспринял граф, я примерно догадывался. Сглотнув, граф засосал кубометр воздуха, — не дышал он, что ли? — и благожелательно покивал головой. Говорить он пока не рисковал. Видать — шутка ему понравилась. Охрана с беспокойством ловила взгляд господина, но явной команды прочитать не могла.