— Ты с ним повздорила и хочешь на время здесь укрыться?! — не помня себя от ярости, закричал Рэнд. — Или тебе не терпится получить свободу, чтобы узаконить ваши отношения? Отвечай!
Не в силах долее выносить этот унизительный допрос, Тори вскочила и, не обращая внимания на мужа, принялась убирать со стола остатки грязной посуды. Это окончательно взбесило Рэнда. Стукнув кулаком по столу, он заорал:
— Оставь посуду в покое! И убирайся отсюда!
Огромным усилием Тори заставила себя спокойно взглянуть ему в глаза и не увидела в них ни тени понимания или сострадания. Перед ней стоял разъяренный зверь, готовый к прыжку, и противопоставить ему можно было только железную волю.
— Ты напрасно думаешь, что от меня так легко отделаться, Рэнд, — сказала она ледяным тоном. — Я не исчезну, как дурной сон. И не пытайся меня напугать. Я тебя не боюсь. Ты можешь только отсрочить неизбежное, но я все равно добьюсь права встречаться с дочерью.
Коса явно нашла на камень. Они смотрели друг на друга ненавидящими глазами, и ни одни не желал уступить ни пяди.
— Я не позволю тебе отнять у меня Минди! — кричал Рэнд. — И не допущу никаких встреч, даже самых коротких, потому что не уверен, что однажды ты не увезешь ее к себе!
— Неужели ты думаешь, что я способна на такое? — по-прежнему спокойно отвечала Тори. — Лишить собственную дочь семьи! Ты считаешь меня чудовищем?!
— Не надо благородного негодования, Тори! У тебя хватило бессердечности бросить маленького ребенка в угоду своему эгоизму!
— Неправда! — не выдержав, выкрикнула Тори. — Если бы я была бездушной эгоисткой, я бы уже тогда обратилась в суд, чтобы восстановить родительские права! Но я знала, что Минди будет лучше здесь, с отцом и бабушкой, чем с няньками, которых мне пришлось бы нанимать на время моего отсутствия, и поэтому отдала ее тебе. Мне было нелегко решиться на такой шаг.
Однако горячий монолог Тори возымел действие, обратное ожидаемому. Лицо Рэнда сделалось каменным. Сжав кулаки, он злобно прохрипел:
— Минди никогда не покинет мой дом! Я сумею доказать в любом суде, что лишение тебя родительских прав будет только в интересах ребенка!
Тори побледнела от этого нового страшного оскорбления. Фактически Рэнд обвинял ее в аморальности. Убедить его в обратном сейчас было невозможно, и Тори даже не стала пытаться это сделать. В конце концов, если она ему не нужна, то ей безразлично, что он о ней думает! Для нее главное — сохранить дочь. Ради этого она пойдет на все. А Рэнда немедленно поставит на место, поколебав его уверенность в непременной победе.