Я потерла глаза и села, затем подождала какое-то время, на тот случай, если это все еще сон. Нет. Ничего не изменилось. Я взяла со своего ночного столика телефон, и, взглянув на дисплей, застонала.
— Джил, еще нет даже шести. — Я начала сомневаться, что Адриан бодрствует так рано, но потом вспомнила, что, вероятно, у него ночной распорядок дня. Морои, предоставленные сами себе, могли ложиться спать, когда наступало позднее утро для остальных из нас.
— Знаю, — сказала она тихим голосом. — Мне очень жаль. Я бы не стала тебя просить, если бы это не было так важно. Он уехал прошлой ночью, потому что хотел увидеться с той… той моройкой еще раз. Ли тоже должен был быть в Лос-Анджелесе, так что Адриан рассчитывал вернуться домой вместе с ним. Только он не смог застать Ли, так что теперь он не может вернуться. В смысле Адриан. Он без денег и страдает похмельем.
Я начала укладываться обратно.
— Я ему ни капли не сочувствую. Может это послужит ему уроком.
— Сидни, пожалуйста.
Я закрыла рукой глаза. Может, если я прикинусь спящей — она от меня отвяжется. Внезапно в моей голове возник вопрос, и я резко откинула руку.
— Как ты вообще могла об этом узнать? Он звонил? Я конечно не супер-бдительно-спящая, но телефонный звонок в состоянии услышать.
Джил отвела глаза в сторону. Я села и нахмурилась.
— Джил? Как ты об этом узнала?
— Пожалуйста, — прошептала она. — Не можем мы просто поехать и забрать его?
— Нет, до тех пор, пока ты мне не расскажешь, что происходит. — По моей коже побежали мурашки от какого-то странного предчувствия. На краткое мгновение я почувствовала себя, не допущенной к чему-то очень важному, и теперь, неожиданно поняла, что могу выяснить, то что от меня скрывают морои.
— Ты никому не расскажешь, — сказала она, наконец, снова встретившись со мной глазами.
Я слегка похлопала по своей татуировке на щеке:
— Вряд ли я вообще могу рассказать кому-то хоть что-то из-за этого.
— Нет. Никому. Ни Алхимикам. Ни Киту. Ни любому другому морою или дампиру, которому еще неизвестно.
«Не рассказывать Алхимикам?» Это может оказаться проблематично. Среди всего прочего сумасшествия в моей жизни, не важно, сколько моих назначений приводили меня в ярость или сколько времени мне приходилось проводить с вампирами — я никогда не сомневалась в своей преданности. Я обязана была рассказать Алхимикам, на тот случай если что-то произошло с Джил или остальными. Это был мой долг перед ними, перед всем человечеством.
Естественно, частью моего долга перед Алхимиками было присматривать за Джил, и чтобы не беспокоило ее сейчас, это было связано с ее благосостоянием. На долю секунды, я решила солгать ей, но тут же, отказалась от этой затеи. Я не могла сделать этого. Если я собиралась сохранить ее секрет, я так и сделаю. Если бы я не собиралась его сохранить, тогда я дала бы это знать ей лично.