Но дампиры… тут дела обстояли иначе. Или, по крайней мере, так было для меня сейчас. Дампиры были наполовину люди — наполовину вампиры, созданные в те времена, когда две расы еще свободно смешивались между собой. На протяжении последних веков, вампиры изолировались от людей, и обе наши расы пришли к соглашению, чтобы такие союзы находились под строгим табу. Тем не менее, раса дампиров сохранилась, невзирая на все трудности, даже, несмотря на то, что дампиры не могли воспроизводить друг от друга потомство. Зато могли с Мороями или людьми, и немало мороев выполняли эту задачу.
— Согласна? — спросил Кит.
Я осознала, что он смотрит на меня, ожидая, что я соглашусь с ним в том, что дампиры омерзительны или, может быть, он надеялся, что я не поддержу его мнения. Но, не смотря на это, я молчала слишком долго.
— Согласна, — ответила я. Я понахваталась стандартных выражений алхимиков. — В некотором смысле, они хуже мороев. Их раса никогда не должна была существовать.
— Ты испугала меня на секунду, — сказал Кит. Хоть я и наблюдала за дорогой, но мне показалось, что он мне подмигнул. — Я уж подумал, что ты кинешься на их защиту. И я должен был бы знать лучше, а не верить всяким россказням про тебя. Мне абсолютно понятно твое стремление к славе — но человек, который должен оставаться не преклонным, попытался якшаться с одним из них.
Я не могла объяснить, что однажды, проведя немного времени с Розой Хэзевей, можно было забыть о том, что она дампир. Физически дампиры не отличались от людей. Роза была настолько преисполнена жизни и страсти, что казалась больше человеком, чем я. Роза, конечно же, не приняла бы смиренно эту работу, промямлив «Да, сэр». Не то, что я.
Роза не сдалась даже, когда ее заключили в тюрьму, с довеском моройского правительства против нее. Шантаж Эйба Мазура был катализатором, подстегивающим меня ей помочь, но так же я никогда не верила, что Роза совершила убийство, в котором ее обвинили. Эта уверенность наряду с хрупкой дружбой привела к тому, что я нарушила законы Алхимиков, помогая Розе с ее парнем дампиром — грозным Дмитрием Беликовым — ускользнуть от властей. На протяжении всего этого, я с удивлением наблюдала, как Роза противостояла всему миру. Я не могла позавидовать кому-то, кто не был человеком, но я, безусловно, могла позавидовать ее силе и неотступности, ни при каких условиях.
И опять же, я не могла рассказывать ничего из этого Киту. Но все же, ни на секунду не поверила, несмотря на его дружелюбное поведение, что он внезапно смирился с тем, что я сюда отправилась.