Он посмотрел вниз и едва не оступился.
На последней ступеньке, обхватив руками колени, сидела Мэдж. Даже в полной темноте Сайрус понял, что это она. Он прислонился к стене, чтобы не упасть. Милли не нужно было на улицу, просто она почувствовала, что хозяйка рядом.
В голове внезапно возникли тревожные мысли. Сердце забилось сильнее.
– Мэдж?
Она не пошевелилась и не ответила. Он быстро спустился по лестнице и коснулся ее плеча.
– Мэдж?
Девушка подняла голову. Сайрус зажег свет, и она потерла руками лицо. Значит, Мэдж спала?
Милли спрыгнула вниз, бросилась к хозяйке и стала облизывать ее лицо.
Отец Сайрус присел рядом на колени.
– Что случилось? Расскажи мне все. Слышишь?
Она помотала головой и отвернулась.
В этот момент отец Сайрус обратил внимание, что рваное платье почти не прикрывает ее тело, и смущенно опустил глаза.
– Я позвоню Сигу, – сказал он и встал, боясь верить зародившимся в душе подозрениям. – Я заставлю его все рассказать. Хочет он этого или нет.
– Не надо! – Мэдж вцепилась ему в руку. – Сиг ни в чем не виноват. Это все я. Не думай об этом. Я поеду домой. Мне надо было так поступить сразу же, как только я вернулась.
Сайрус опустился на колени и оглядел Мэдж.
– Ты вся в синяках и царапинах! А что с твоими ногами, Мэдж? – Голос срывался. – Они все в крови!
Он наклонился, чтобы помочь ей встать, но Мэдж уперлась руками в его плечи.
– Нет, – сказала она слабым голосом. – Мне надо было немного отдохнуть. Сейчас я в порядке и поеду в Роузбэнк.
Отец Сайрус поднялся на ноги.
– Где твои туфли?
– Не важно, – ответила Мэдж со слезами в голосе. – Ты не сможешь мне помочь. Я была не права, что осталась здесь.
– К кому же еще тебе идти в трудную минуту, как не ко мне?
– Не к тебе, Сайрус. – Она подняла на него удивленный взгляд, и ему стало ясно, что Мэдж сама поражена своим ответом. – Нет, только не к тебе. Никогда больше.
Не обращая внимания на ее сопротивление и собственную боль, Сайрус подхватил ее на руки и понес в ванную. Посадив ее на столешницу, он включил воду.
– Не двигайся! – строго приказал он, угрожающе подняв палец. – Ясно? Только попробуй сойти с этого места, и ты об этом пожалеешь.
Отец Сайрус включил свет над зеркалом. На Мэдж было одно из его любимых платьев: красное льняное на пуговицах и с вырезом каре, оно было словно специально для нее сшито. Сейчас оно выглядело ужасно, впрочем, как и сама Мэдж. Некоторые пуговицы оторваны, подол висит клочьями. Руки и шея покрыты глубокими царапинами и синяками, в волосах запутались листья и прутья, косметика размазана по всему лицу. Ему едва не стало плохо.