— Нет, колледж не входит в мои планы, — ответила она.
— Дед хочет организовать трастовый фонд для твоего обучения. Я заплачу долги Шейна, и ты сможешь продолжать свою обычную жизнь. А если это ущемляет твою гордость, то можешь подписать контракт с обязательством отработать средства, потраченные на твое образование.
— Спасибо, не надо, — вежливо, но твердо ответила Сьюзен. — Джон уже заплатил за похороны. Этого более чем достаточно.
— Страховка должна была бы обеспечить твое будущее. Дед всем нам купил полисы на большие суммы.
К сожалению, Шейн давно занял деньги под свой полис, чтобы иметь возможность играть. Но, в любом случае, это не имело значения. Она не собиралась брать ни цента из его денег, кроме оплаты долгов.
— Я в состоянии сама о себе позаботиться, — сказала она Люку. — Шейн не беспокоился о моем благополучии.
— Но должен был.
Это был еще один пункт, по которому Люк и его двоюродный брат расходились во взглядах. Люк считал, что каждый мужчина обязан полностью отвечать за здоровье и благополучие всех членов своей семьи и нанимаемых работников.
Сьюзен восхищалась им за это, но не собиралась позволять ему взвалить на себя то, что он полагал прямой обязанностью Шейна.
— Это просто глупо: уезжать, если не собираешься возвращаться в колледж. Работай здесь, я позабочусь о долгах, а ты можешь жить в доме Шейна до конца своих дней, если захочешь.
— Я не вынесу там больше ни минуты, — ответила она, вздрогнув от одной этой мысли.
Люк сжал губы.
— Дьявольщина.
«Дьявольщина» было вполне уместным определением того, в каком состоянии находилась Сьюзен. Она знала, что Люк неверно истолковывает ее нежелание. Ей хотелось разубедить его, но приходилось держать себя в руках.
Шейн настаивал на том, чтобы на людях они вели себя как любящая пара, и все считали, что они без ума друг от друга. Она никогда не отрицала этого и если вдруг начнет делать это сейчас, лишь осложнит ситуацию.
— Ты собираешься и в Хьюстоне быть официанткой?
Помимо ухода за лошадьми Сьюзен вечерами еще подрабатывала в маленьком местном ресторанчике. Она знала, что Хэнчарты считали это преднамеренной попыткой унизить всю семью, но это было совсем не так.
— Не вижу ничего недостойного в такой работе, — пробурчала она. — Очень жаль, если она не согласуется с представлениями о приличиях твоего семейства, но, к сожалению, в Монро не из чего особенно выбирать.
Люк знал, что с фактами не поспоришь.
— Значит, будешь официанткой?
— Нет. Я уже получила должность кассира в банке. Не вижу ничего плохого и в этой работе тоже.
— Нет, конечно, если тебе это нравится, — рявкнул он. — Но ты сама прекрасно знаешь, что терпеть не можешь сидеть весь день взаперти. Ты прекрасно себя чувствуешь рядом с животными. Нужно искать именно такую работу.