Он обнаружил, что его секретарь Джордж Энсон весьма способный молодой человек. Сначала Альберт не хотел его брать, но теперь он видел, что кандидатура была не такой уж и плохой. Мистер Энсон показал себя человеком внимательным и преданным, и тот факт, что он одновременно был секретарем премьер-министра, не является недостатком, как опасался Альберт. Он даже считал, что мистер Энсон весьма сочувственно говорил о нем лорду Мельбурну, ибо в последние недели манера поведения этого джентльмена с Альбертом изменилась. Ему показалось, что к нему стали относиться с большим уважением.
Он рассказал Джорджу Энсону о своих пожеланиях и попросил, чтобы тот передал их при случае лорду Мельбурну — не навязчиво, а скорее несколько небрежно, и больше как предложение, а не просьбу.
Мистер Энсон прекрасно все понял, как понял и лорд Мельбурн, сказавший при первой же встрече с королевой в присущей ему легкой небрежной манере, которой он так прекрасно владел, что принц желал бы, чтобы — образно говоря — ключи от двора были в его руках.
— Но этим же всегда занималась баронесса Лецен, — ответила королева.
Лорд Мельбурн улыбнулся той странной улыбкой, которой королева всегда восхищалась.
— То было в прошлом. Десятого февраля при дворе Вашего Величества произошла довольно заметная перемена.
Виктория хихикнула — как она часто делала, когда оставалась наедине со своим дорогим лордом М. Никто не мог рассмешить ее подобным образом — даже Альберт.
— Почему бы вам не подумать об этом? — предложил лорд Мельбурн.
— Подобной перемены я особенно не жажду.
— Не так, выходит, как той, другой, — сказал неисправимый лорд М. — Я полагаю, того вы и впрямь жаждали.
— Альберт — ангел, — сказала Виктория.
— Даже ангелам нужно какое-то занятие. Вот почему их всегда изображают играющими на арфе.
Виктория громко рассмеялась.
— Право, вы слишком непочтительны, лорд М.
— Боюсь, что так, — согласился он. — И еще я боюсь, что вы можете выбросить это дело из головы… но, пожалуйста, рассмотрите его.
Рассмотрение различных вопросов обычно означало обсуждение их с баронессой.
— Дейзи, дорогая, — сказала Виктория, когда они оказались одни. — Боюсь, мой милый Альберт становится несколько беспокойным.
Взгляд баронессы сразу сделался жестким.
— Быть того не может. Казалось бы, живи да радуйся.
— О, в браке он счастлив, Дейзи, но его очень огорчает, что он не находит применения своим талантам.
— Ему понадобятся его таланты, чтобы сделаться хорошим мужем лучшей в мире жены.
— Ах, дорогая Дейзи, я уверена, что это он знает. Но он хочет чем-нибудь