«Дрейфус, наверное, перевёз меня в свой дом, и теперь я век не вырвусь отсюда. Рей меня окончательно возненавидел, да и Лари больше мне ни за что не поверит, ведь на Совете у Дрейфуса скорее всего всё вышло так, как он задумывал!» - с отчаянием подумала я, вспоминая произошедшее.
После второй пули я очнулась в санузле, на полу. Связанная по рукам и ногам, и с заклеенным ртом, первое время я растерянно оглядывалась по сторонам, не зная, что предпринять. Но затем во мне проснулась бурная жажда действий, и в первую очередь я попыталась разорвать верёвки, которыми меня связали. Больше пятнадцати минут я старательно тужилась, прилагая все свои усилия, но ничего не получалось. Верёвка была специальная, плетённая по нашей технологии со вставкой из специальных волокон, которые были очень прочные, но при этом обладали определённой эластичностью. Эти волокна были схожи по свойствам с паутиной, но во много раз толще, и только единицы вампиров, обладающие огромной силой, могли их порвать, поэтому у меня ничего не вышло.
Поняв, что освободиться я смогу только перетерев эту верёвку, глазами я начала искать хоть что-нибудь, что мне может помочь и радостно улыбнулась, увидев, что за унитазом, в углу, одна из настенных приток расколота, и я могу попробовать оторвать один из кусков. Почти десять минут я потратила на то, чтобы выколупать её из стены. Было жутко неудобно, и я чуть не свернула себе шею, потому руки были связанны за спиной. В конце концов, до крови разодрав себе пальцы, я смогла вырвать часть плитки и приступила к перетиранию верёвки.
Времени у меня ушло немало. За это время Канхар четыре раза заходил в мою импровизированную темницу и проверял меня. Каждый раз, испуганно забиваясь в угол и глядя на него, я молила, чтобы он не решил проверить верёвки на моих руках. Сжимая кусочек плитки в ладони, я старалась придать своему лицу как можно более испуганное выражение, чтобы он думал, что сопротивляться и пытаться вырваться я уже не хочу.
О времени я могла судить только по тому, как меняется свет, идущий из-под дверной щели. Когда я пришла в себя, свет был яркий, потом что, судя по всему, наступил вечер и ночь, а затем опять стало светлее, поэтому выходило, что на верёвку я потратила не меньше двенадцати часов, но прогресс был, и оставалось совсем чуть-чуть до момента, когда я освобожу руки. А верёвка на ногах не сильно волновала меня, потому что я была уверена, что с лёгкостью её смогу развязать, потому что, связав мне руки, ноги мне опутали очень безалаберно и скорее для вида, чтобы я не могла убежать.