Сцену чудесного избавления от гибели на костре — ну не погибать же так глупо, когда рядом мужчина, который может все! — Анна придумать не успела: ей вновь пришлось отвечать на формальные докторские вопросы. А в это время в ее душе вновь возникла сильнейшая борьба. Логика — чувства, боязнь ошибки — надежда, разум — сердце.
Неудивительно, что опасную реплику Анна просто пропустила мимо ушей. Дело в том, что с некоторых пор — немногим более суток — с Анной, ранее твердо стоявшей обеими ногами на земле, начало происходить что-то странное. Она часто улыбалась сама себе, своим мыслям, смотрела сквозь Питера, когда он пытался рассказать ей что-то. Однажды ему пришлось даже пощелкать пальцами около ее носа, чтобы вернуть к реальности. Анна даже и не вспоминала о безнадежно испорченных любимых джинсах и только рассмеялась, когда Питер предложил возместить ущерб за свой счет.
Здравый смысл и скептицизм — зачастую на грани с сарказмом, присущие практически любому взрослому успешному американцу, уступили место мечтательности и вере в чудо? Да, пожалуй, Анна считала внезапно захвативший ее водоворот чувств и событий почти чудом.
Подумать только, почти двое суток назад она садилась в самолет, не подозревая о том, что такое может случиться с ней, здесь и сейчас. По прибытии в эту страну все встало с ног на голову. Настораживало это? Конечно. Пугало? Немного. Захватывало? Целиком!
— Анна, как ваш ожог?
— Спасибо, все нормально. — Анна немного приподняла край юбки — от ожога не осталось и следа. — Сегодня нет необходимости повторять вчерашний трюк с ножницами, не правда ли?
— Пожалуй, — согласился Дэниел.
С осмотром и с формальностями было покончено. Причин задерживаться не было. Анна стояла у двери и задумчиво теребила левой рукой рыжий локон, как всегда выбившийся из элегантной прически. Молчание затянулось.
— Ну я… пойду, — неуверенно произнесла Анна.
— Да-да, — отозвался Дэниел, подняв голову от бумаг на столе.
— До свидания.
— Куда вы сейчас? — неожиданно для себя поинтересовался Дэниел.
— А это так важно? — Приподнятые брови Анны выражали недоумение, но глаза сияли.
— Я бы мог вас проводить… Возможно, нам по пути. Если не возражаете?
— Пожалуй… — Анна прижала палец ко лбу, демонстрируя глубокую задумчивость.
Дэниел схватился было одной рукой за сердце, другой — за голову, но тут раздалось осчастливившее его:
— Да! А у вас больше нет дел в больнице? Ваша смена окончена? — продемонстрировала Анна свою тактичность.
— Я совершенно свободен. — Дэниел не стал упоминать, что явился на работу не в свою смену. — Пойдемте?