— Ваша мама, Конфетка, немало пережила в своей жизни. Она сильная женщина. И она не нуждается ни в няньке, ни в телохранителе, чтобы провести вечер в спокойной беседе с отцом своих детей.
— Да как же вы не понимаете? — возмутилась Лорена. — Ведь он использует наше несчастье, чтобы втереться к ней в доверие и снова добиться ее привязанности!
Ник поднял руку и провел по нежной стройной шее.
— Может быть, именно несчастье заставило его вспомнить о том, что есть люди, которые нуждаются в его помощи. И он искренне захотел им помочь.
Ник хотел утешить и успокоить расстроенную Лорену, но она резким движением сбросила его руку.
— Я так и знала, что все вы, мужчины, заодно. И я очень жалею, что вообще вам доверилась.
Она повернулась, подхватила салатник и решительно вошла в столовую. Ник посмотрел ей вслед и криво усмехнулся.
— Ну и ну! Хотелось бы мне знать, что же будет дальше.
Да, вынуждена была признать Лорена, мать действительно приложила немало усилий и выглядела лет на двадцать моложе. Практически незаметный умело наложенный макияж замаскировал морщинки, от волнения заблестели глаза и порозовели щеки. Миссис Гордон даже надела тот светлый костюм, который, хоть и казался слишком легкомысленным для ее возраста, но необыкновенно шел ей. И еще Лорена с удивлением уловила тонкий аромат французских духов, которые она подарила матери на прошлое Рождество, но которыми та еще не пользовалась.
Разговор был весьма оживленный, но Лорена почти не принимала в нем участия. Она ковыряла вилкой в своей тарелке и с грустью размышляла о том, почему чувствует себя несчастной и обманутой. Она полагала, что ей давно уже безразлично все имеющее отношение к отцу, а сейчас вдруг поняла, что обманывала себя.
Лорена старалась вести себя вежливо, но отстраненно. Однако сделанное ею открытие так потрясло ее, что, несмотря на все старания, она не могла удержаться от крайне едких замечаний. Только выражение искреннего страдания и глубокого неодобрения на лице матери заставило ее замолчать до конца обеда. Больше всего, однако, ее беспокоило покорное терпение, с которым отец встречал эти выпады. Почему он так принимает все ядовитые укусы, выставляя именно ее в невыгодном свете? Какое он имеет право на сочувствие других?
Но вот, к великому облегчению всех присутствующих, обед подошел к концу. Лорена вскочила из-за стола, чтобы убрать посуду, но тут же ощутила головокружение и оперлась на спинку стула.
— Лори, дорогая, с тобой все в порядке? — забеспокоилась Элизабет.
— Может, тебе лучше присесть. Ты очень бледна, ма… моя дорогая, — сказал мистер Гордон.