Ого, что подружка тут делает? Как сюда попала? А вот рядом, кажется, ботинки Келлы на здоровенной подошве и со сложной шнуровкой, если мне не изменяет память. Глядя на обувь Нины и ее мнимого парня, я даже умилилась. Одинаковые эгоисты: пришли и, не стесняясь, положили свою драгоценную обувь сверху чужой, чтобы она не теснилась в общей куче и не маралась.
- Катюнь, ты ведь дашь фотографию, да?
Не дам я тебе ничего, наглый, беспринципный идиот! Ты не Баба Яга, ты Карлсон - такой же невежливый и бессовестный!
Но если тут Ниночка и Келла, нельзя допустить, чтобы Валерий их увидел! Опять же драка будет, а мне вся мебель в этой квартире дорога. И у синеволосого до сих пор еще голова не выздоровела.
А чего, весело будет!
Ага. Надо сначала точно проверить, моя ли эта подруга со своим поклонником-барабанщиком или нет?
- Валерий, - расправила я плечи. - Постой, пожалуйста, тут и никуда не уходи!
- Почему?
- Я за фотографией пойду.
- Так ты мне ее все-таки дашь? - обрадовался он.
- Дам, дам. Ты стой тут. Или иди сюда, - дружелюбно распахнула я двери в спальню Томаса, в которой находились четыре человека в каких-то накидках, в том числе и Краб, тот самый фантаст с манией величия. Они оккупировали пол, усевшись в кружок. Единственным источником света здесь была лишь пара высоких темных восковых свечей - их пламя мерцало, отчего казалось, что по стенам бегают тени каких-то загадочных существ. Комната казалась зловещей, а собравшиеся походили на представителей тайных масонских лож восемнадцатого столетия, собравшихся, чтобы обсудить что-то важное.
- А вот и дух пожаловал! - радостно сказал Леша, которого я сразу не признала в темноте. - Глядите, все работает, - и он расхохотался.
- Хочешь, можешь идти к нам, Екатерина, - подал голос тот, кто вероятнее всего, затеял этот балаган - еще один знакомый Томаса, мнящий себя великим мистиком, медиумом, знатоком мира мертвых и едва ли не знаменитой Еленой Блаватской в новом воплощении. Каждый приход этого мужчины с грустными-грустными глазами потерянного спаниеля и заунывным голосом оборачивается тем, что он буквально силой заставлял других проводить какие-то странные мистические сеансы, пытаясь выйти на связь с представителями иных миров.
- Закрой дверь, - прошептал Краб мне. - Мы духа вызываем.
- Чьего? - не нашла я вопроса лучше.
- Пушкина, блин, - отозвался родственник все так же весело. Он был настроен скептически по отношению к оккультному дарованию медиума. - А пришла вот ты. Катька, ты что, дух? Или наш главный маг по ошибке вызвал живого человека, а?