– Сильно сомневаюсь.
Саттон был мертв. Это я его убил, моего лучшего друга. Причем умышленно.
Кленси зашел мне за спину. Старый способ унизить человека. Первое правило допроса. И записано не в инструкции, выбито на камне. Я сказал:
– Не надо меня обижать, начальник. Я все скажу.
Спиной почувствовал поднятую руку, напрягся в ожидании удара. Но он сдержался. Я вытряс из пачки еще одну сигарету и прикурил. Он спросил:
– Какого черта ты путаешься с танкерами?
– С одним танкером.
– Не задирайся. Я тебя отправлю к черту на рога, не успеешь вспомнить об адвокате.
– А, ты имеешь в виду Трубочиста.
Он едва не лопнул от ярости и продолжил:
– Он мерзавец.
– Он тоже от тебя не в восторге.
Кленси плюхнулся на угол стола, штанины задрались. Над синим носком виднелась белая безволосая щиколотка. Он наклонился прямо к моему лицу.
– Послушайся моего совета, парень. Держись подальше от этой банды.
Я загасил сигарету и спросил:
– Ты не собираешься расследовать убийство четырех человек?
В углах его рта скопилась слюна. Он огрызнулся:
– Эти гребаные цыгане постоянно убивают друг друга.
Он встал и поправил с трудом застегнутый китель. Потом сказал:
– Убирайся.
– Я могу идти?
– Но не суй свой нос не в свои дела, понял?
Уже на пути к двери я заметил:
– Упаси Господи.
* * *
Оставив позади Милл-стрит, я направился на Шоп-стрит. Том Йорк из «Рэдиохед» как-то сказал:
«Каждый день ты думаешь, может, пора остановиться. Может, во всем этом нет смысла, потому что звуки, который ты издаешь и которые делали тебя счастливым, уже лишены всего, что когда-то значили. Только мозги себе запудриваешь».
Я постоял несколько минут на мосту. На противоположной стороне, рядом с Клэддафом, виднелся пирс Ниммо.
Тело Саттона так и не нашли. За его картинами теперь гоняются коллекционеры. Французы называют страшный сон словом «кошмар» – cauchemar. Алкоголику снятся сны, какими не может похвастать ветеран Вьетнама. Закрываете глаза и бормочете: «Вот сейчас…» – и вам не до шуток. Сначала, что обидно, алкоголь препятствует снам, или, по крайней мере, вы их не помните. Зато потом он питает их и поднимает до девятого уровня. Того самого, на котором не стоит задерживаться. По-ирландски сны – broingloidi, прекрасное мягкое слово. Пьянице хочется невозможного, хочется приятных снов. Напрасно. Но я никогда не видел во сне Саттона. Разумеется, днем я часто о нем думаю, но он со мной в светлое время суток. И слава богу.
Мне требовались Мертон и пинта пива. Необязательно в этой последовательности. Я направился к Чарли Бирну, владельцу магазина подержанных книг. Тот самый магазин. Когда я имел дело с библиотекарем Томми Кеннеди, который учил меня, что и как надо читать, он рассказал мне о Сильвии Бич. В те замечательные дни в Париже ее книжный магазин посещали