Эдилин знала, что он набивает себе цену, но времени торговаться у нее не было.
— Так ты ее нашел? Видел ее?
— Видел, — сказал Кадди. — Вы не будете возражать, если я немного перекушу?
Эдилин, злясь на него за то, что он тянет время, сходила в кладовку за хлебом и сыром. В кладовой на полу она увидела несколько бутылок домашнего пива и прихватила одну из них.
— Я не знаю, кто в этом доме пьет пиво, но ты можешь выпить, если хочешь.
— Мисс Харриет, — сказал Кадди, отрезая ломоть сыра. — Она его сама делает. Пиво у нее знатное.
Эдилин изумленно вытаращилась на него. Этот дом принадлежал ей, но, похоже, тут происходило много такого, о чем она понятия не имела. Она опустилась на стул напротив, хотя в Англии за то, что она сидит на кухне с прислугой, ее посчитали бы сумасшедшей. Ни одна из подруг Эдилин не сделала бы этого даже под страхом смерти.
— Где она? — вновь спросила Эдилин.
— Живет в лесу с бандой таких же арестанток. Я думаю, они собираются отправиться на юг, чтобы купить там себе какое-нибудь жилье, но пока они решили пожить здесь.
— И как тебе все это удалось узнать?
— Я остался с ними.
— Правда? — Она опустила глаза, наливая Кадди пиво. — И ты видел Табиту?
— Спасибо, — сказал он и с удовольствием глотнул прохладного пива. — Я ее видел. Вы нарисовали ее очень точно. Будь вы мужчиной, вы могли бы зарабатывать деньги, рисуя портреты.
— Спасибо. На Табите были какие-то драгоценности?
— Не помню. — Он вдруг вскинул голову. — Погодите! Утром я увидел, как на ее руке что-то блеснуло. Браслет! Но она тут же опустила рукав. Обычное стекло.
— Скорее уж уголь, — пробурчала под нос Эдилин. — Когда закончишь есть, опиши все, что видел, начиная с того, что собой представляет их лагерь и заканчивая тем, во что была одета Табита.
— Я не смотрел, что на ней надето.
— На ней было платье, похожее на мое?
Эдилин была одета в платье из абрикосового шелка с вышитым на лифе изящным орнаментом, изображавшим душистый горошек.
— Похожим его не назовешь.
— Выходит, ты все же заметил, что на ней надето?
— Пожалуй, — сказал Кадди, пораженный собственной наблюдательностью.
Эдилин приходилось пускать в ход всю свою смекалку, чтобы Харриет не догадалась о том, чем она занимается. С тех пор как Эдилин пережила «припадок безумия» и переломала все имущество в своей спальне, Харриет постоянно приглядывала за ней. Она вела себя так, словно боялась, что Эдилин в любой момент может окончательно съехать с катушек. И все улыбки и прилежное поведение нисколько не вводили Харриет в заблуждение. Она продолжала относиться к Эдилин с подозрением.