— Детка! — прохрипел он. — Я боюсь перед тобой опозориться.
— Ты хочешь сказать, что ни одна другая женщина не смотрела на тебя?
— Нет.
Он снова хотел повернуться, но она уперлась ладонью ему в спину:
— Подожди, я не закончила. — Она нащупала еще один шрам у него на левом бедре. — А это откуда?
— Конь протащил меня по какой-то железной штуковине. Я тогда едва не потерял ногу.
— И сколько тебе было?
— Десять.
— Я рада, что ты дожил до встречи со мной, не потеряв конечностей.
— Эдилин, мне уже невмоготу, — пробормотал он.
Она спустилась вниз, к его ступням, и села у него в ногах, любуясь великолепным нагим телом. Как все это странно, подумала она. Всю жизнь няни, гувернантки и учителя предостерегали ее от того, чтобы она не обнажала тела, но вот она здесь, совершенно нагая, смотрит на мужчину, на котором нет ну совсем ничего. И при этом совсем не чувствует себя так, словно совершает что-то предосудительное.
Она медленно скользнула всем телом по его телу, целуя смуглую кожу снизу доверху. Когда она добралась до его шеи, он перевернулся и усадил ее сверху.
— Не спеши, — сказала она. — Я хочу рассмотреть тебя спереди.
— Как насчет того, что ты будешь рассматривать меня, сидя верхом?
— Сидя?.. Понимаю, — сказала она. — Сидя. Что мне делать?
— Все, что пожелаешь, — сказал он голосом, заставившим ее улыбнуться и почувствовать себя сильной.
— Мне начать скачку?
Она опустилась на колени и начала двигаться вверх и вниз, медленно и ритмично. Она немалую часть своей жизни провела в седле, и потому ноги у нее были сильные.
— Как насчет галопа? — спросила она.
Ангус толкнул ее на кровать.
Через час Эдилин уже спала. Ангус хотел бы остаться с ней здесь навечно, но он слышал, что во дворе началось движение, и знал, что должен встать. Если он не встанет, через пару минут кто-нибудь начнет колотить в его дверь, желая узнать, где что находится и почему он не решает все возникающие вопросы.
«Это будет мой последний день здесь», — подумал он осторожно, чтобы не разбудить Эдилин, вылезая из-под ее обнаженного тела. Он даст ей поспать, а потом вернется сюда, и они… Он не знал, что они будут делать, но знал, что они будут делать это вместе.
Одеваясь, он смотрел на нее, смотрел на ее красивое, покрытое синяками лицо.
«Надеюсь, что у нее внутри уже поселился ребенок», — подумал он и замер с ботинком в руке. Да, ребенок. Маленькая девочка, похожая на нее как две капли воды. Они назовут ее Кэтрин в честь его бабушки. Кэтрин Эдилин. Ангус улыбнулся. И какая у нее будет фамилия? Поскольку его разыскивали как преступника, он не мог носить фамилию Мактерн, но Ангус не хотел жить под фамилией Харкорт. Когда Эдилин проснется, надо будет поговорить с ней об этом, и они вместе подберут новое имя.