— С его смертью! Да что ты говоришь!
— Увидишь сам. Хотела тебя подготовить.
Матильда провела сына в комнату, где лежал брат.
— Жефруа, сын мой, твой брат приехал.
— Король Англии… — слабо улыбнулся Жефруа.
— Это я, — сказал Генрих. Он припал на колено возле кровати и всмотрелся в лицо брата. — Что с тобой, Жефруа?
— Пришел мой конец. Недолго я пожил, как видишь…
— Не надо, ты поправишься.
— Это приказ?
— Считай, что приказ.
— Ты всегда хочешь всеми нами командовать. Но смертью, брат, не покомандуешь.
— Вздор все это. Ты поправишься.
— Не думаю. Так что правь Англией и вместе с ней Анжу, которая должна быть моей.
— Я тебе заплатил за нее, ты забыл?
— Я не забыл о твоем обещании пенсиона. Но не помню, чтобы что-то получил.
— До королевского кошелька много охотников.
— Знаю, знаю. Не о том сейчас речь.
— У тебя есть Бретань. Ты получил ее моей милостью.
— За что должен сказать тебе спасибо. Разве не обязаны собаки чувствовать себя благодарными за объедки, перепадающие им с богатого стола?
— Само собой, только я не богатый стол, а ты не собака.
— Конечно, Англии и Нормандии мало… что еще тебе надобно, братец? Теперь очередь Бретани, не так ли?
— Жефруа, давай по-хорошему.
Больной улыбнулся и протянул брату руку.
— Никогда не следует ссориться с умирающим. Не бойся, братец, я больше не буду докучать тебе упреками. Я всегда гордился тобой. Ты любимчик у нашей матери. Она любит только тебя. Чтобы заслужить такую любовь, надо обладать какими-то особыми свойствами. — Он улыбнулся. — Ты помнишь, как она ненавидела отца?
Генрих опустил голову.
— А отец уже в могиле, — продолжал Жефруа. — Скоро за ним последую и я. А ты иди дальше к своей славе, Генрих. Спасибо тебе, что ты пришел к моему смертному ложу. Или ты пришел за Бретанью?
Генрих посмотрел на брата с сожалением. Ему вспомнилось, как они играли в детстве; но мысли о Бретани не покидали его. Что надо сделать? Норманнские герцоги всегда зарились на эту провинцию. Надо будет переговорить об этом с Людовиком, когда они встретятся.
Жефруа он об этом не стал говорить. Как мог пытался его утешить. Поговорили немного о детстве, но из-за бесконечных ссор родителей эти годы счастливыми не назовешь.
Жарким июльским днем Жефруа скончался. Глядя в мертвое лицо брата, Генриху не верилось, что это смерть. На глазах навернулись слезы, он сожалел, что они не были друзьями.
Тут же пришло известие, что на Нант движется Конан Бретонский, сын смещенного герцога Бретани. Генрих немедленно занялся сбором войска. Подняв полки вассалов, он оставил их отражать нападение, а сам поспешил в Париж, чтобы добиться от Людовика согласия на то, чтобы Бретань отошла к нему.