— Не будет никаких пари, — заявил настоятель. — Это противоречит нашему обету. — Каноники и послушники заворчали. Отец Джулиан строго посмотрел на присутствующих: — Кроме того, вдруг он из епархии? Нас могут осудить или оштрафовать, — продолжил он вкрадчивым голосом.
На минуту в комнате повисла тишина. А потом раздался дружный смех.
— Наш настоятель, — заметил отец Клайвз, — думает обо всем.
Дэниел сидел, прислушиваясь к смеху за столом, и чувствовал узы товарищества, объединяющие это тесное общество. Простые, набожные люди. И Дэниел с удивлением понял, что завидует им. Их открытости, доброте, отзывчивости на чужую беду. Их способности изо дня в день выполнять опасную, тяжелую работу, не ропща на судьбу. Это их миссия, и этим словом все сказано.
Но один из них был убийцей.
Лорелея склонилась над исходившей паром лоханью. Вильгельм сидел перед ней на табурете, погрузив ногу в душистую воду из источника. Не поднимая головы, девушка массировала его колено. Ее щеки порозовели от пара, а на носу выступили мелкие капельки пота. Он напряжения и усталости у нее разболелась голова. «А не заразная ли болезнь — амнезия?» — подумала Лорелея, потому что ей была незнакома загадочная женщина, скрывающаяся внутри нее.
Отец Ансельм, который дремал в кресле в углу комнаты, время от времени похрапывал.
— Он всегда спит так шумно? — спросил Вильгельм.
Она опустила ногу мужчины еще глубже в воду.
— Отец Ансельм известен тем, что спит во время снежных обвалов, — проговорила Лорелея и с улыбкой взглянула в сторону старого каноника. — Скажите, если я сделаю вам больно.
Вильгельм посмотрел на нее через пелену пахнущего травами пара, поднимающегося из лохани.
— Мне не больно, Лорелея.
Обескураженная нежностью в его голосе, девушка уставилась на свою руку, на мгновение замершую на его обнаженной ноге. Лорелея удивленно взглянула на Вильгельма и продолжила втирать жидкую мазь в его коленную чашечку. Она хотела быстрее поставить Вильгельма на ноги и уже могла видеть результаты своей работы. Мужчина выздоравливал. Ее Лечение приобрело иной смысл. Все то, что она как врач считала частями клинического тела, внезапно превратилось в плоть и кровь мужчины, занимавшего теперь каждое мгновение ее жизни.
Лорелея уверяла себя, что он был странником, который пройдет через ее жизнь и никогда не вернется. Она хотела, чтобы он ушел, оставив ее сердце нетронутым.
— Опухоль почти прошла. На вас все быстро заживает.
— Как и в тот раз.
Она быстро подняла вверх голову и крупные локоны заплясали вокруг шеи. Девушка знала, что на мгновение выражение лица выдало все ее мысли.