Они скакали под безоблачным небом, жаворонки проносились у них над головами, время от времени устремляясь вниз, и единственное, что нарушало безмятежность Мэдлин, — это пронизывающие пристальные взгляды Джарвиса, которые он периодически бросал в ее сторону. Нельзя сказать, что она отчетливо видела их, потому что в те моменты, когда Мэдлин оборачивалась к нему, он смотрел вперед совершенно спокойно, без каких-либо признаков любопытства на непроницаемом лице, которое обращал к ней.
Но она чувствовала эти взгляды — проникающе острые и… испытующие. Она не ошибалась, он смотрел на нее более пристально, изучал ее, — но она совершенно не могла представить себе почему.
Перед выходом из дома она посмотрела на себя в большое зеркало и не заметила ничего необычного в своей внешности. Конечно, ее волосы, несомненно, немного растрепались от ветра, но это не было в новинку.
Ридли-Мэнор находился сразу за Кьюри. Молодые люди придержали лошадей и въехали на мощеный двор перед домом. Услышав стук копыт, Джеральд, сквайр Ридли, тяжело опираясь на палку, вышел им навстречу. Это был мужчина лет шестидесяти с копной густых белых волос; он, конечно, начал сутулиться, но его голубые глаза все еще были зоркими, и голова работала нормально.
— Мэдлин, дорогая, — на его морщинистом лице появилась улыбка, и он, тяжело ступая, подошел к ним, когда они спешились, — я знал, что могу рассчитывать на вас. Вижу, вы привезли с собой «блудного сына», — обернулся он к Джарвису, пожав ей руку.
Джарвис усмехнулся и, отдав поводья подбежавшему груму, пожал протянутую Джеральдом руку.
— Мэдлин рассказала о вашем вопросе, и мне, как и ей, стало любопытно узнать, чем он вызван.
— А-а, хорошо. — Пригласив их зайти вместе с ним в дом, Джеральд провел гостей в парадную гостиную. Жестом предложив им сесть, он сам опустился в кресло, стоявшее наискосок от камина. — Я бы обратился и к вам тоже, но думал, что вы снова уехали в Лондон.
— Я и уехал, — Джарвис едва заметно улыбнулся, — но это последнее происшествие с мельницей вернуло меня обратно. Я собираюсь остаться здесь на все лето.
Мэдлин видела, что у Джеральда так и просится на язык вопрос о мельнице и нелепых выходках сестер Джарвиса, но старик не стал его задавать, а перешел к делу, которое привело сюда ее и Джарвиса.
— Так вот почему я спрашивал, нет ли у вас каких-либо новостей о рудниках. Здесь в округе какой-то лондонский джентльмен делает предложения о покупке акций рудников.
— Лондонский джентльмен?
Джарвис нахмурился. Если это правда, то совершенно непонятно, в чем тут дело. Держателями акций оловянных рудников в здешних местах были всегда местные. У владельцев таких имений, как Краухерст и Треливер-Парк, так же как у землевладельцев, подобных сквайру Ридли, стало традицией приобретать акции, которые можно было бы предложить на продажу. В этом деле все были единой общиной и видели выгоду в том, чтобы сохранять контроль над прибыльными оловянными рудниками в местных руках. Вдобавок ко всему плата за разработку недр обеспечивала надежную защиту от превратностей судьбы, к которым были столь чувствительны фермерские хозяйства.