Дарби перелистала страницы в обратном порядке. Вот оно. Гладкие следы перчаток и смазанные латентные отпечатки, которые Марк безуспешно попытался обработать.
Она прочла данные по биноклю. Изготовлен корпорацией «Никон». Недорогая модель. Совсем не того рода, которым воспользовался бы оперативник. У лысого мужчины имелись очки ночного видения. Федеральный агент Алан использовал нечто вроде РВП-пушки, чтобы поджарить электронные цепи в камерах системы безопасности в больнице. Телеоператор, которого она засекла наблюдающим за домом, был вооружен кинокамерой с лазерным микрофоном. Все это высокотехнологическое оборудование. А бинокль был маленьким, складным, его можно носить в кармане брюк. С его помощью можно наблюдать за птичками, может быть, смотреть матч или концерт. Но для скрытого оперативного наблюдения он решительно не годился.
Дарби мысленно представила себе бинокль. Словно наяву, увидела потрескавшийся пластмассовый корпус и крепежные винты, на одном из которых…
Она вышла из комнаты совещаний и достала бинокль из коробки с вещественными доказательствами.
Так и есть, винты уже выкручивались раньше. Кто-то разбирал бинокль, чтобы починить его. Кто-то касался внутренностей бинокля. А Марк фьюминговал бинокль только снаружи.
Она отнесла улику обратно в лабораторию серологии и поделилась с Марком своими соображениями насчет бинокля.
— Вот дерьмо! — вырвалось у него. — Я бы никогда… Мне это и в голову не пришло.
Он взял бинокль и ушел с ним в смотровую комнату напротив.
Рэнди сказал:
— Вернулись отпечатки, взятые в доме в Белхэме. Совпадений нет, за исключением тех, что принадлежат Кендре Шеппард и ее сыну. Те, которые мы не можем идентифицировать, скорее всего, оставлены хозяевами дома.
— Векслерами, — согласилась Дарби, недоумевая, почему ей до сих пор не перезвонил ни сам хозяин, ни его супруга.
Затем она сосредоточилась на окровавленной одежде, разложенной на лабораторном столе.
«Кендра установила, кем был Сапливан на самом деле, и узнала, что бостонское отделение ФБР устраняет местных свидетелей и информаторов… Кендра сказала, что сохранила пленки и свои записи. Я не знаю, где они лежат, она мне не сказала».
Аудиозаписи, их расшифровка и прочие заметки — вещи довольно объемные. Кендра просто не могла носить их с собой постоянно. А это значит, что она должна была хранить их в каком-нибудь безопасном месте. Но где? В арендуемом сейфе в банке?
«Нет, — решила Дарби. — Чтобы арендовать банковскую ячейку, необходимо заполнить бланк заявления и предъявить какое-нибудь удостоверение личности, хотя бы водительские права. Каким бы именем она ни пользовалась, его неизбежно занесли бы в память банковской компьютерной системы. А Кендра не доверяла компьютерам. Она ни за что не согласилась бы намеренно оставить след, по которому эти люди могли выйти на нее».