— Шон разговорился со мной. Мне удалось заслужить его доверие: он сказал мне, что его настоящее имя Шон. Он собирался рассказать мне правду о смерти своих дедушки и бабушки, кто их убил и за что, и даже назвать имена убийц. Он собирался рассказать мне все, а тут этот козел вламывается в палату, размахивая своим значком, и говорит, что забирает дело и увозит мальчика с собой. Он напугал ребенка до полусмерти.
— Может быть, вы и правы. Но, при всем моем уважении, ваш профессионализм можно поставить под сомнение.
Дарби откинулась на спинку своего кресла, ожидая продолжения. Может быть, конечно, в жилах Чадзински и текла голубая кровь полицейского, но у нее было сердце политика. Она потихоньку подбирала команду, которая поможет ей выдвинуть свою кандидатуру на пост губернатора и заполучить его. Так что действительная причина ее визита заключалась в том, что она хотела оценить ущерб, нанесенный Дарби ее планам.
— Насколько я понимаю, вы набросились на него, — продолжала Чадзински.
— Значит, вот как он это называет?
— Я спрашиваю об этом вас.
— У нас вышло небольшое разногласие. Я упомянула об этом в своем рапорте.
— Да, знаю. Кроме того, мне известна история ваших непростых отношений с ФБР. Расскажите мне, что там у вас произошло.
— Вы прочли ту часть моего рапорта, в которой говорится о том, что специальный агент Филлипс не пожелал остаться в больнице, а сбежал, прихватив мой магнитофон?
— Вы намерены настаивать на своем обвинении?
— Я проверила всех, кто находился там вместе со мной. За исключением Филлипса, разумеется. Когда я с ним покончу, ему понадобится подушка на унитазе.
— Вы, как всегда, весьма красноречивы. Я еще не разговаривала ни со специальным агентом Филлипсом, ни с кем-либо другим из их отделения в Олбани. Я должна знать, в каком ключе строить общение и как себя вести, а потому расскажите мне все, что там произошло.
Зазвонил телефон Дарби. Она взглянула на определитель номера.
— Легок на помине, — сказала она и сняла трубку. — Дарби МакКормик слушает.
— Это Дилан Филлипс. Я перезваниваю по вашей просьбе. Чем я могу вам помочь, мисс МакКормик?
Дарби ошеломленно молчала.
Голос на другом конце линии был глубоким и хриплым. Федеральный агент, с которым она вчера разговаривала, слегка шепелявил, и голос у него был высокий и пронзительный, какой-то женственный.
— Мисс МакКормик?
— Я здесь. Полагаю, вы не знаете, кто я такая.
— А я должен это знать?
— Вчера вечером мы встречались в клинике Святого Иосифа.
— Думаю, вы меня с кем-то путаете. Вчера вечером я ужинал со своей дочерью и ее женихом.