Юноша почувствовал себя неуютно и поспешил перевести в другое русло опасный для всех них разговор.
— Но куда же вы меня привезли? — излишне нервно воскликнул он, специально привлекая к себе внимание обеих лайил.
— В храм Песка! — тихонько пояснила Веершир и, не совладав со своими подсознательными эмоциями, брезгливо поморщилась.
— В обитель богини Банрах, в самое сердце Пустоши! — экзальтированно мурлыкнула Каадсур.
И тогда, наблюдая за приставленными к нему тюремщицами, Арден понял, что эти девушки давно прошли испытание песком и, безусловно, уже сделали свой осознанный жизненный выбор…
В центре коридора зияло черное жерло глубокого провала, а вернее, колодца с низким бортиком, уходящего куда-то вниз, не иначе как в самую сердцевину хаоса. Окаймляющие провал красные кирпичи ничуть не пострадали от времени, что выглядело на редкость противоестественно. Похоже, здесь не обошлось без магии.
— Это и есть Пасть Бездны? — Мне никак не удавалось унять лихорадочную дрожь, спонтанно охватившую руки и ноги, а зубы громко клацнули против моей воли, когда я попробовала заговорить.
— Да, — утвердительно кивнул Беонир. — Здесь заканчивается самый легкий участок пути, ведущего в старинную, уже лет двести как заброшенную зону подземного Блентайра, созданную великими эльфийскими чародеями. Тут дремлет сама магия! Жалкие дилетанты, ныне проживающие в Звездной башне, не осмеливаются даже близко подходить к этому запретному месту, опасаясь скрытых в нем тайн, а также справедливой мести со стороны невинно убиенных Перворожденных.
— Каким же образом покойники способны хоть чем-то навредить нашим магам? — Ребекка недоверчиво заглянула в темный провал, гибко наклонившись над краем. Увидев ее рисковый маневр, я испытала острое желание немедленно оттащить девушку от опасного прохода, откуда так и веяло чем-то смертоносным.
— Зря ты мне не веришь, киска, — иронично усмехнулся ниуэ, выразительно приподнимая бровь. — Твое непонимание эльфийской магии вовсе не обозначает ее отсутствия… Имей в виду: те явления, которыми оперировали кланы Полуночных и Полуденных, ирреальны по своей сути и лежат вне границ нашего убогого мышления.
— Много ты знаешь, хвастун! — сердито огрызнулась Ребекка, испытующе опуская руку в провал и шевеля пальцами, словно пытаясь выудить из колодца нечто интересное. — Ну и где оно там прячется, твое хваленое ирреальное? — Конечно, она ничего не добилась, а посему еще сильнее утвердилась в своем скептицизме. — Держишь нас за дурочек, сказки рассказываешь?
Но Беонир возмущенно взмахнул гривой светлых волос и разразился снисходительным смехом: