— Вообще-то мама обычно всегда со всеми вежливая, — продолжала Синди, — но, если ее вывести из себя, тогда держись. Только пух и перья летят! Она у меня классная, правда?
Дерек улыбнулся.
— Просто супер!
Когда Дерек вошел на кухню, Оливия с грохотом засовывала вымытые противни в духовку. Заметив его, она тепло улыбнулась.
— А, Дерек, привет. А я тут убираюсь.
Он усмехнулся.
— Больше похоже на то, что ты собираешься тут все разнести.
Она захлопнула дверцу.
— Вообще-то ты прав, есть такое желание.
Дерек подошел к ней сзади, обнял за талию и прижался губами к изгибу шеи.
— Я соскучился, — прошептал он, обдавая ее кожу горячим дыханием, отчего по ее телу пробежал восхитительный трепет.
— Я тоже.
Целый день она только и думала о нем, о его ласковых словах, поцелуях, о его нежности и страсти. Воспоминания о прошедшей ночи не отпускали ее ни на минуту. После разговора на кухне они еще раз занимались любовью, а под утро она как можно тише проскользнула к себе, моля Бога, чтобы Абигайль Картер не услышала, как она уходит от него. Весь день она улыбалась и грезила наяву, несмотря на маленький червячок сомнения, который нет-нет, да и давал о себе знать.
А потом поступил еще один отказ и настроение у нее упало.
— От меня, наверное, несет потом, да? Сейчас пойду приму душ. Надо было сразу пойти к себе, но мне не терпелось увидеть тебя.
Ей было все равно, чем от него пахнет, лишь бы он был рядом. Всегда.
— Может, вначале хочешь выпить чего-нибудь холодненького? Могу сделать тебе чай со льдом.
— С удовольствием. — Дерек с неохотой отпустил ее и сел за стол, а Оливия тем временем положила в стакан несколько кубиков льда и налила чаю.
Она подала ему стакан, села напротив и стала молча смотреть, как он пьет.
Утолив жажду, Дерек отставил стакан и посмотрел на нее.
— Синди сказала, что ты на три дня посадила ее под домашний арест?
— Все верно.
— Но ведь это моя вина. Я предложил ей покататься.
— У нее есть своя голова на плечах, и она сама приняла решение. Это во-первых. А во-вторых, она должна была мне позвонить и сказать, где она и почему задерживается после школы. Она ведь знает, что я волнуюсь.
— Мы увлеклись, извини. И опять же это мне следовало напомнить ей, чтобы позвонила тебе. Значит, я виноват ничуть не меньше Синди и, следовательно, тоже заслуживаю наказания.
Оливия взглянула на него и увидела в его глазах лукавые огоньки. Она улыбнулась.
— Судя по чертикам у тебя в глазах, у тебя что-то на уме.
Он хитро улыбнулся.
— О да. Думаю, будет только справедливо, если ты накажешь и меня тоже.
— В самом деле? И что же это будет за наказание?