Леокадия пожала плечами — он это почувствовал.
— Ах, Рамиро, здесь все не меняется годами. Совет вновь ломает копья из-за кораблей, отец спит на заседаниях, Марко ухлестывает за тремя графскими дочками сразу и абсолютно счастлив. В одной из северных галерей обрушился кусок потолка вместе с фресками, и сейчас там вовсю трудятся каменщики, а синьор Менендес с ужасом наблюдает за этим и умоляет спасти эти несчастные обломки фресок — если не все, так хоть кусочки! Ты бы видел, с какими лицами королевская стража ползала по коврам, собирая обломки.
Рамиро улыбнулся.
— Могу себе представить.
— А я-то всегда полагала, что тебе не хватает воображения! — хмыкнула Леокадия и тут же спросила с жадностью: — Как ты провел время в Италии? Как Флоренция?
— Стоит. Незыблемо. — Настала его очередь пожимать плечами.
— Расскажи мне подробно! На каких балах ты бывал? С кем встречался? А король Людовик — он действительно такое ничтожество, как о нем говорят?
— Я мало общался с его величеством.
— А его жена? Рамиро, мне же все интересно! — теребила его Леокадия. — А ты так немногословен! Ты словно соткан из недостатков, призванных меня раздражать!
— Так я тебя раздражаю, дорогая сестра? — усмехнулся он.
— Иногда — ужасно. Иногда я тебя убить готова, лишь бы разговорить.
— Не увлекайся. Мертвых пока никому не удавалось воскресить.
— Рамиро, что за похоронный тон? Это была шутка.
Он покачал головой.
Что толку говорить ей, что ответственность, которую он на себя взял, простирается дальше, чем Леокадия осмеливается предполагать? Этот груз Рамиро принял на себя сам: весь его характер, весь склад ума были таковы, что он просто не смог поступить иначе. В детстве он чувствовал себя ответственным за Марко, затем — за сестру, а потом — за отца и всю свою страну, пусть маленькую, но бесконечно любимую. Рамиро не знал, достоин ли стать следующим королем, изберет ли его совет, и такая ли ему судьба уготована. Он знал только, что всегда будет делать для Фасинадо все, что может. Охранять этот остров и всех, кто здесь живет.
И пусть Леокадия шутит сколько угодно — Рамиро ведал, как хрупки жизни. Он выбирал за тех, кто был слишком беспечен или слишком занят другими делами, чтобы думать о своей жизни. Он охранял их всех, в меру своих возможностей. Именно потому во дворце круглосуточно дежурили гвардейцы под неусыпным надзором верного друга Лоренсо, безбожника и ловеласа. Именно потому еще несколько лет назад увеличилось жалование городской стражи, что весьма повлияло и на приток новых рекрутов, и на качество патрулирования улиц. Именно потому за порядком на острове следили строго — браконьеров тут отловить было проще простого, а пиратам негде пристать незамеченными. Да и не слишком хороша для пиратов гавань Маравийосы или южные берега, где вздымаются дикие скалы, а попытка причалить может окончиться неудачно. Райский остров. Но для того, чтобы он был раем, нужно много трудиться.