Он выскользнул из постели и прошел, обнаженный, в рубку, мысленно прикидывая свои шансы на осуществление полудремотного предутреннего желания…
Рубка была пуста. Люк закрыт.
Может быть, она в каютке Пирата? — подумал Юджин.
Однако и там никого не было. Парусник точно вымер! Юджин побрел обратно в капитанскую каюту, нахмурив брови. Может, она вернулась на «Колибри»? Большая часть ее вещей в конце концов перекочевала сюда… Но, может быть, ей еще что-нибудь понадобилось?
И тут Юджин заметил на столе записку. С облегчением он схватил ее и жадно прочел неровно набросанные слова. Перечитал снова и снова, отказываясь верить.
«Юджин! Я еду домой. Благодарю тебя за все. Пожалуйста, побеспокойся о себе.
Эдна».
Что за чертовщина?
«Я еду домой». Но почему? Он знал, что она взяла отпуск на все лето, но даже не поинтересовался, как долго она здесь пробудет.
«Побеспокойся о себе». Что бы это могло означать? Он всегда заботился о себе, не так ли?
Другая фраза была еще загадочнее. «Благодарю тебя за все». За что? За морские истории? За плавание под парусом? За тренировку? За секс?!
Она, конечно, имела в виду не это последнее. Он знал, что нет. Так бывает только при случайной любовной связи, когда встаешь утром, а тебе бросают «спасибо, милый» и сматываются. Но Эдна относилась к тому типу женщин, которым необходима не связь, а настоящая, подлинная любовь.
Да у них и была не случайная связь. Это не для Эдны. И теперь не для него. Впервые в жизни он занимался любовью не ради самого себя. Все было гораздо сложнее, переплетено с ее нежностью и мягкостью, с тем неистовством, которое она пробудила в нем и которое он высвободил в ней.
Разные видения сменяли друг друга в его воображении. Он вспоминал, как она смотрела на него вчера, настороженно и нервозно. И еще о чуде превращения из скромного воробушка в прелестную птичку. В памяти всплыла и реакция Эдны на его рассказ о страшном приступе его болезни; и ее взгляд в тот день, когда появился его отец; и тон ее голоса прошлой ночью, когда она расспрашивала, с кем он разговаривал по рации.
Юджин опять перечитал записку, и ненаписанные фразы словно проступили между строк:
«Юджин, я еду домой. Потому что не узнаю моего мужчину. Благодарю тебя за все. Ты выпустил колибри на свободу. Пожалуйста, побеспокойся о себе. Ведь ты возвращаешься в прежний мир, который едва не убил тебя…»
— Вовсе нет! — вырвалось у него, как будто она была рядом и могла услышать. Он понял, что она много узнала из его вчерашнего разговора, более чем достаточно, чтобы догадаться, что он нарушил слово и собирается нырнуть обратно в кишащий акулами океан бизнеса, где он когда-то безраздельно царил. Но сейчас он не мог сказать ей, почему пошел на это. Сказать правду, черт подери!